Михаил Бойко Когда я просмотрел в кинотеатре пятую часть «Обители зла», то спросил себя: зачем? И сразу ответил: потому что смотрел четвертую часть. Потом дошел до первой части «Обители зла», вспомнил про культовые фильмы Джорджа Ромео и… понял, что занимаюсь самообманом.
Ну, конечно же, мы смотрим фильмы про зомби не из-за того, что однажды отведали этой скверной кинопродукции.
А зачем?
Ответ на этот вопрос так прост, что его неоднократно высказывали. Очевидно, что фильмы про зомби эксплуатируют какие-то бессознательные страхи платежеспособных зрителей, особенно представителей среднего класса. Это вполне реальные, социально обусловленные страхи, которым какой-то моральный барьер (на психоаналитическом языке «цензура») мешает пробиться в сознание, и они проецируются на воображаемые объекты – зомби. А в кинотеатре мы занимаемся кинотерапией этих страхов.
Чего именно боится платежеспособный кинозритель? Возможно, он выбился в средний класс ценой значительных усилий, отведал годы лишений и так далее. Такие переживания не проходят бесследно. Рассуждая таким образом, можно заключить, что самый сильный страх представителя среднего класса – оказаться на социальном дне. Там, где обитают бомжи, бандиты, гастарбайтеры, психопаты, уроды, калеки, всевозможные изгои и чужаки, способные разрушить уютный, но хрупкий мир обывателя. А ведь есть еще страны «третьего мира», играющие роль низшего класса в международном разделении труда…
Мы слишком уважаем себя, чтобы признаться в ненависти к нищим и обездоленным, к представителям других культур и рас. К счастью, удалось придумать человекоподобных существ, способных заменить представителей низших классов, отродий, которых в вымышленных мирах можно и нужно убивать. Зомби сотканы из наших страхов такими, чтобы по сравнению с другими вымышленными существами – вампирами, оборотнями, орками, инопланетянами и т.д. – вызывать наименьшее сочувствие. Оттого во время просмотра мы радуемся каждому убитому зомби.
Можно признать, что постапокалиптический мир отражает современные социальные отношения в более сгущенном, утрированном и грубом виде. Но можем ли мы утверждать, что зомби – это низший социальный класс постапокалиптического мира (например, показанного в «Обители зла»)?
Этот вопрос имеет смысл, поскольку каждый художественный мир имеет внутреннюю логику. Например, верным является утверждение «Шерлок Холмс жил на Бейкер-стрит» и ложным «Шерлок Холмс жил на Йорк-стрит», хотя никакого Шерлока Холмса в реальности не существовало. И о зомби мы можем различать истинные и ложные утверждения применительно к данному художественному миру.
Первое затруднение: можно ли считать зомби людьми? Герои фильмов отвечают на этот вопрос отрицательно и это дает им моральное право на убийство. Но в фильмах зомби отличаются от нормальных людей только примитивностью инстинктов, менее развитым разумом, отсутствием языка, особым питанием, иным обменом веществ. Но все это по отдельности встречается у людей, кроме специфического метаболизма (свернувшаяся кровь и т.д.). Образ жизни, питание и интеллектуальные способности младенцев, психопатов или стариков могут быть иными, чем у взрослых людей, но это не позволяет выделять их в отдельный биологический вид. Судя по гримасам, зомби чувствуют боль при попадании в них пуль и других повреждениях. Как и людей, их можно убить. Они хитры (устраивают засады), находчивы (изобретают способы попасть в закрытые помещения и т.д.).
Вспомним теперь, какое-нибудь хрестоматийное определение социального класса, например, ленинское: «…большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически определенной системе общественного производства, по их отношению (большей частью закрепленному и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а, следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают. Классы, это такие группы людей, из которых одна может себе присваивать труд другой, благодаря различию их места в определенном укладе общественного хозяйства».
Второе затруднение: являются ли зомби социальными существами, играющими некоторую роль в общественной организации труда?
Безусловно. Зомби собираются в огромные сообщества для совместного добывания пищи – мяса живых людей. В некотором смысле, это человечество, вернувшееся на стадию первобытной охоты.
Трудно сказать, есть ли у зомби классовое сознание, но… классовое бессознательное точно есть. Можно заметить, что зомби не любят, когда убивают им подобных, и приходят друг другу на помощь.
Зомби – это, как правило, взрослые люди, которые некогда работали. После заражения вирусом они перешли на иной тип общественного производства, перестав участвовать в рыночном обмене с обществом здоровых людей. То есть это люмпен-пролетариат постапокаптического мира.
По сути, представители корпорации Umbrella ищут способ вновь включить зомби в экономическую систему капиталистического типа, а именно превратить их в источник дешевого труда (об этом вторая часть «Обители зла»). А зомби в ответ пытаются включить оставшихся здоровых людей в собственную пищевую цепочку, то есть в собственную примитивно-производственную систему, поскольку коллективную охоту можно считать способом производства пищи.
Выходит, что «Обитель зла» – это серия фильмов о конкуренции альтернативных экономических укладов и классовой ненависти. Неслучайно пятая часть так насыщена советской символикой и аллюзиями на Холодную войну.
