РПЦ одолевают скандалисты

Патриарх Кирилл во время одного из последних церковных совещаний подверг критике православных блогеров и пользователей соцсетей. По мнению Патриарха, православному интернет-сообществу свойственны ерничанье, болтовня, желание показаться хлесткими. Глава РПЦ резюмировал, что «не совсем правильно строится церковная информационная политика».

Как это часто бывает, Патриарх выразился очень обтекаемо, и сложно понять, какова подоплека его раздраженных слов. К кому он обращается? Может быть, к непосредственным собеседникам – участникам совещания церковного комитета по поощрению социальных и информационных инициатив. В последнее время Церковь оказалась втянутой сразу в несколько некрасивых, но резонансных историй. Так что Патриарх мог иметь в виду полемику, которую ведут доброхоты от православной общественности с «врагами Церкви». На сегодняшний день такими врагами объявлены Pussy Riot и те, кто раскручивает скандал с «квартирой Патриарха».

В своей речи Кирилл упомянул о «вызовах» и «утках». Практически одновременно глава Информационного отдела РПЦ Владимир Легойда после долгого молчания прокомментировал ситуацию с квартирой в Доме на набережной и странными исковыми требованиями, предъявляемыми собственницей жилплощади, которую молва называет «местоблюстительницей» патриаршей собственности. Это был довольно неубедительный комментарий. Легойда лишь констатировал, что Патриарх в деле не участвует. Но сторона ответчика как раз на это и жалуется, называя главу РПЦ настоящим собственником и требуя его в суд. Представитель Церкви назвал эту историю «грязной пиар-технологией», стал жаловаться на участившиеся нападки на Московский Патриархат...

Информационную политику РПЦ и впрямь можно назвать неудачной. Глава общецерковного отдела Легойда вступился за честь Патриарха, в то время как руководитель патриаршей пресс-службы протоиерей Владимир Вигилянский ранее давал на ту же тему еще более невнятные комментарии: дескать, у него язык не повернется задавать Патриарху вопросы о квартире. У Церкви нет стратегии информационной работы в условиях кризиса.

Пока официальные представители РПЦ прибегали к иносказаниям, православные блогеры и общественники взялись с ожесточением критиковать тех, кого они заподозрили в «антицерковных провокациях». Врача и священника Юрия Шевченко, который, как говорится в постановлении Замоскворецкого суда Москвы, нанес ущерб предполагаемой «квартире Патриарха», обвинили во всевозможных грехах. Подвергли сомнению его священство и обвинили в содержании абортария при клинике. Как будто эти обстоятельства достаточны, чтобы отсудить у Шевченко квартиру! Ревнители веры оказали Патриарху медвежью услугу. Оценивая моральный облик Шевченко, а не его аргументы, они как бы косвенно продемонстрировали, что и сами допускают, что та самая квартира принадлежит Патриарху.

Доказательств того, что квартира находится в собственности гражданина Владимира Михайловича Гундяева, пока еще никто не предъявил. Доверенные лица Патриарха тоже не делают попыток поднять документы на право собственности на эту жилплощадь. Продемонстрировать эти документы и тем самым погасить скандал они могут только в том случае, если квартира главе РПЦ не принадлежит.

В истории с Pussy Riot Патриарх тоже попал в затруднительное положение. Перед ним стоит задача не произнести неприличное название панк-группы и при этом оценить их поступок. Но стоило ему даже описательно заговорить об одержимых «диаволом», как Pussy Riot, или те, кто стоит за ними, ответили издевательскими нравоучениями.

Как последствие скандала с Pussy в Интернете гуляет ссылка на сайт Фонда храма Христа Спасителя, где предлагается аренда помещений под банкеты и увеселительные мероприятия. Храм принадлежит государству, но что мешает РПЦ потребовать его в собственность, чтобы прекратить «нецелевое» использование комплекса? Ведь Церковь с энтузиазмом строит в Москве храмы-новоделы и получает под свое управление памятники архитектуры.

Надо признать, что в последние месяцы на Московский Патриархат обрушился беспрецедентный вал обличений. Часто это конструктивная критика, но случается и простая ругань и действительно удары ниже пояса. Это так. Народная молва связывает эту волну «наездов» со слишком прямолинейной позицией Церкви и Патриарха в отношении политической власти. Против РПЦ используется весь тот арсенал дурно пахнущих средств, который принято использовать в политической борьбе. Похоже, очутившись в этом отнюдь не благодатном положении, церковное руководство растерялось. При всем своем весе в обществе и желании оказывать влияние на политику Московский Патриархат оказался беспомощен в ситуации, похожей на ту, с которой пришлось минувшей зимой столкнуться Владимиру Путину.

Впутавшись в выборные дрязги, Церковь утратила, как говорится, стройность рядов. Достаточно почитать длинные диалоги в соцсетях клириков РПЦ, которые оказались по разные стороны политических баррикад. Часто звучат взаимные оскорбления, дело доходит до виртуальных «бойкотов». Понятно, что такое положение не может не вызывать расстройство у верхушки Московского Патриархата.

Общественность слишком охотно поверила в то, что элитарная жилплощадь действительно может принадлежать Патриарху с его монашескими обетами, и это говорит о многом. Даже СМИ уверенно употребляют слова «квартира Патриарха», не затрудняя себя доказательствами. Значит, образ церковного священноначалия в глазах россиян критически негативен.

Патриарх раздражен всем этим, но, судя по его словам, по-прежнему не готов к откровенности с соотечественниками. Он склонен считать, что Церкви вообще не следует вступать в публичные дискуссии и достаточно отделываться официальными отчетами о своей деятельности. Так что поле для домыслов может стать еще шире.

РПЦ распространяет коммуникативные стандарты, принятые в церковной среде, на всю страну. При этом забывается, что российский социум – сообщество дифференцированное. Диалог с обществом означает также разговор не только с православными верующими, но и представителями других традиций и атеистами, которые имеют право обсуждать любые темы в соответствии со своими представлениями о гласности. Церкви необходимо осваивать стандарты открытости, принятые в современном обществе.