Мубарак как состояние

Власти США много говорят о Египте. Их оценки не всегда своевременны, их призывы не всегда в точку. Они много говорят и при этом вовсе не обязательно усвоят какой-либо урок. Их урок – в выборе: все-таки, realpolitik или экспорт американских ценностей? Ценности или realpolitik? Похоже, они так и будут балансировать на грани.

Власти России почти ничего не говорят о Египте. Они почти не дают оценок. Их призывы адресованы туристам и авиакомпаниям. Они демонстрируют вялое возбуждение. Так или иначе, свой персональный урок им важно выучить. Вне зависимости от того, что там усвоят американцы, которых в порыве дипломатической симпатии у нас иногда называют «американскими коллегами». У каждого свой Египет.

«Наш» Египет – это бунт среднего класса, у которого есть не только Facebook, но еще и амбиции. Энн Эпплбаум писала на прошлой неделе, что в Каире нет никакой веб-революции, что люди по старинке вываливаются из жилищ и идут за толпой. Все верно. Так протест обретает неконтролируемую массовость. Тело, не вмещающееся ни в какие рамки. Ради того, чтобы остановить тело, власти вынуждены что-то делать с мозгом. Посылать ему какие-то сигналы, например.

Протест низов, которым не управляет или хотя бы не пытается управлять средний класс, топится в крови. В крайнем случае, ему затыкают глотку денежным кляпом. Низы никогда не требуют того, чтобы менялись институты, правила игры и проч. Они требуют ресурса. Им, по большому счету, все равно – получить его по распределению или получить возможность его заработать. В Египте низы недовольны тем, что из-за протестов закрываются магазины и фабрики. Их устраивает Мубарак. Им все равно, сколько и кто ворует, если они сами едят, кормят детей и ходят на работу.

Мубарак устраивает крупный бизнес, военных, госслужащих и местных чекистов. Все они, наряду с низами, вписаны в систему, из которой почти полностью исключен средний класс и в которую довольно условно впущена интеллигенция. То есть, исключена прослойка, динамизм которой обусловлен постоянной, в том числе и экзистенциальной, неудовлетворенностью.

Российская система отчасти вытесняет средний класс и интеллигенцию за свои пределы, отчасти лепит новый средний класс – и лепится он с трудом, складываясь в некультяпистых чебурашек. Она так же, как египетская система, ориентирована на крупный бизнес, низы и госаппарат. Менталитет нового среднего класса и новой, выращенной или переформатированной интеллигенции – это менталитет аппаратчиков.

Вписанный в гибкую систему средний класс (настоящий, а не чебурашечий) приводит ее в равновесие, если низы начинают волноваться. Выведенный за рамки, средний класс возглавляет протест, политически оформляет его, придает ему направление, разрушает систему и создает нечто новое на ее развалинах.

Власти России почти ничего не говорят о Египте. При этом они много говорят о том, что волнует средний класс, но на языке, рассчитанном на класс ниже среднего. Это оценка амбиций, а не достоинств.

«Мубарак» – это не только фамилия египетского президента. «Мубарак» - это состояние политической системы. Это состояние, в котором политический субъект, руководствуясь собственными, вполне религиозными представлениями, ампутирует себе здоровые ноги, полагая, что рук для ходьбы ему вполне хватит.

Средний класс – это здоровые ноги. Они найдут себе тело. Очень может случиться, что это будет уродливое тело уличного насилия.