Станислав Минин. Скорее всего, вручение «ТЭФИ» в категории «Лица» вовсе обошло бы меня стороной, если бы не поступок Олега Дормана, отказавшегося получать специальный приз Академии российского телевидения.
«Подстрочник» Дормана я смотрел уже после того, как фильм был неожиданно явлен публике канала «Россия» (тогда еще не «Россия-1», а просто «Россия»). И до того, как фильм воспроизвела «Культура». Воспользовался новыми технологиями. На торрентах фильм, он же автобиографическое высказывание переводчицы Лилианны Лунгиной, стал хитом. Если этот поп-культурный термин вообще применим к «Подстрочнику», который масскульту вообще-то внеположен.
Олег Дорман отказался получать премию, потому что «среди членов Академии есть люди, из-за которых фильм одиннадцать лет не мог попасть к зрителям». Режиссер добавил еще, что эти самые люди «презирают публику» и «сделали телевидение главным фактором нравственной и общественной катастрофы, произошедшей за десять последних лет». Возможно, слова о «телеразвращении народа» были лишними – сложно сказать, в какой мере эти соображения действительно мотивировали решение Олега Дормана, а в какой стали публицистическим довеском.
Так или иначе, режиссер поступил честно. Мне кажется, что слово «честно» здесь уместнее слов «смело» или «мужественно». Смелость предполагает риск, жертву и отказ, и я вовсе не уверен, что Олег Дорман чем-то всерьез жертвовал. «Подстрочник» - неформатный фильм, его режиссеру явно не по пути с современным российским телевидением, внезапное озарение ВГТРК было просто казусом и, полагаю, Дорман это хорошо понимает. Он не рассчитывал на приближенность. Не факт, что он смог бы обратить во что-то путное признание сообщества, знак которого – как раз премия «ТЭФИ».
Но вот о честности здесь действительно говорить стоит. Режиссер снял отличный фильм о замечательном человеке для интеллигентного зрителя, а его работу долгое время отказывались принимать на ТВ, в том числе и на нишевом, казалось бы, канале «Культура». То есть индустрия его отвергла. И когда он вдруг совершил прорыв и собрал аудиторию, индустрия вдруг опомнилась и попыталась вписать Дормана в контекст. В такой ситуации любой автор имеет право на «фи», и в этом «фи» его авторская честь.
Михаил Ефимович Швыдкой в номере «Российской газеты» за 10 февраля 2010 года писал о том, какое отменное кино снял Олег Дорман и какая же аристократическая роскошь – показывать это произведение где-нибудь кроме канала «Культура». И случилось так, что в тот же день сам Олег Дорман прокомментировал эту статью на веб-форуме «РГ»: «Спасибо за добрые слова. Отчего, однако, Михаил Ефимович не вспоминает, как, будучи главным редактором телеканала «Культура», отправил нас с «Подстрочником» искать счастья в иных местах? И как повторил эту свою рекомендацию, уже став министром культуры?»
Вот такая картина событий. Сейчас Швыдкой возглавляет ту самую Академию российского телевидения, которая и присудила «Подстрочнику» награду. И, в общем, становится понятно, почему Олегу Дорману сложно переступить через себя.
Впрочем, в связи с излишней публицистичностью дормановского отказа, может показаться, что через себя он переступить был должен, чтобы встроиться в развращающую систему и попытаться ее изменить.
Сделать это Олег Дорман не в силах – по объективным и субъективным причинам. И очень часто (хотя и не всегда, конечно) люди, требующие «идти и менять», находятся в выигрышном в сравнении с адресатом призыва положении: они конформисты и им самим не приходится ничего менять, они все принимают и требовательны к другим, потому что в их шкуре им побывать не приходилось и не придется.
Честность перед самим собой неконструктивна, потому что в публичном, социальном пространстве ничего не меняет: все остается по-прежнему, а «отказник» остается чистым в своих собственных глазах. И еще, конечно, в глазах тех, кто близко знаком с ним, полностью разделяет его точку зрения и возмущение.
Однако потребность быть честным перед самим собой – признак времени, когда негативная реальность воспринимается как нечто неизменно данное, стабильное. Это ведь не только дормановский случай. Примерно теми же категориями мыслят и люди, участвующие в несанкционированных политических митингах: «Да, мы ничего не изменим, но самим за себя будет не стыдно, когда об этом вспомним». Случаи разные. Категории похожие.
