Станислав Минин. В воскресенье 4 июля, в одиннадцать часов вечера по московскому времени на польских информационных порталах появились данные экзитполов. На президентских выборах Бронислав Коморовский опережал Ярослава Качиньского. По разным данным, разрыв составлял от полутора до семи процентов. Качиньский поспешил поздравить конкурента с победой.
Мои польские знакомые в этот момент перевели дух. Ненадолго┘
В час ночи Государственный избирком сообщил первые официальные данные. Было подсчитано 20% бюллетеней. Коморовский опережал Качиньского на 1,3%. Всего лишь.
Прошел час. Минимальное преимущество Коморовского казалось временным. Избирком констатировал неплохую явку – свыше 54%. Слабо верилось в то, что «левый» электорат, образованный, молодой и антиклерикальный, проголосовал за Качиньского, правого консерватора, евроскептика, клерикала, идеологического антипода.
Коморовский умело провел два раунда дебатов, в которых его соперник выглядел демагогом, популистом, а подчас и просто мракобесом, упрямо отказывавшим женщинам в праве на экстракорпоральное оплодотворение.
Так или иначе, но в два часа Избирком объявил, что Ярослав Качиньский опережает Бронислава Коморовского почти на один процент. К этому моменту было подсчитано более половины бюллетеней.
Соцопросы уже подвели во время первого тура, пообещав Коморовскому комфортное, а не полученное пятипроцентное преимущество над соперником. Неужели снова?
С полуночи до часу Ярослав Качиньский, брат погибшего Леха Качиньского, был президентом Польши. Президентом на час.
А через час Коморовский отыгрался. Превосходство в три процента при 80% подсчитанных голосов. Стало ясно, что экзитполы не обманывали. Разрыв увеличивался. К утру он достиг пяти процентов.
Польский премьер Дональд Туск, отказавшись участвовать в президентских выборах от «Гражданской платформы», заявил, что президентство не даст ему инструментов власти, а даст лишь Бельведерский дворец и престиж. Коморовский, соратник Туска, выиграл у Качиньского бой за дворец и престиж. Но Качиньский одержал не менее важную, долгосрочную победу.
Он смягчил свою риторику. Он дистанцировался (во всяком случае, частично) от правых радикалов. Прожженные скептики не поверили ему и не поверят. Но электорат «в целом» уже не будет столь однозначно ассоциировать Качиньского с идеей «Четвертой Речи Посполитой», параноидального, правого государства. И «Гражданская платформа» не сможет переиграть партию Качиньского «Закон и справедливость» (ЗиС), апеллируя к подобным ассоциациям. Ей придется искать новые методы, потому что битву за Бельведер она выиграла за счет старых.
«Гражданская платформа» выиграла у ЗиС парламентские выборы в 2007 году. С достаточным отрывом, позволившим ей сформировать правящую коалицию с относительно скромной и относительно неконфликтной Крестьянской партией Вальдемара Павляка. В следующем году Польшу ждут новые выборы в Сейм и Сенат. В новейшей постсоветской польской истории ни одной партии не удавалось выиграть парламентские выборы два раза подряд. У Платформы есть шанс. Но шанс на серьезный отрыв от ЗиС невелик. Значит, на горизонте маячит новая коалиция с куда более сложным партнером – левыми демократами.
Значит, на горизонте маячит настоящая игра возможностей и компромиссов, чреватая потерей части «своего» электората. То же самое предстоит и ЗиС. Их традиционный антагонизм с левыми, граничащий с непримиримостью, не должен расслаблять Туска и компанию. В политике, когда на кону – хотя бы частица власти, нет вечного антагонизма.
Да, левый электорат предположительно предпочтет Платформу партии Качиньского. Но лидер левых Гжегож Наперальский перед вторым туром нынешних президентских выборов не поддержал ни одного из кандидатов, вымазав их одной черной краской. Значит, все возможно. Коалиции формируются после того, как электорат подает свой голос. Ведущие теледебатов, конечно, спросят лидеров партий, готовы ли они вступить в коалицию с теми или другими, но лидеры наверняка уйдут от ответа, а потом, получив поддержку, поступят так, как сочтут нужным.
Бронислав Коморовский выиграл дворец и почет. Ярослав Качиньский сумел консолидировать вокруг себя правый электорат, продемонстрировать внутреннюю конфликтность польского общества и завоевать хорошие стартовые позиции для партии и на выборах в органы местного самоуправления, и на парламентских выборах.
Однако левые с их 14% голосов за Наперальского выиграли не меньше Коморовского и Качиньского. При сложившемся раскладе у них есть шанс через полтора года «сделать короля» (то есть премьера) и получить немного власти. Возможность влиять на политику. Набирать политический капитал, демонстрировать эффективность.
Дональд Туск ведь уже заявил, что не исключал бы в будущем более тесного сотрудничества с левыми. Почувствовал меняющуюся конъюнктуру┘
В ночь с 4 на 5 июля политическая борьба в Польше только началась.
