Станислав Минин. Шестьдесят пять лет назад солдаты 60-й армии Первого Украинского фронта вошли на территорию нацистского концлагеря в Освенциме. Они освободили около 7 тысяч узников лагерей «Аушвиц», «Биркенау» и «Моновиц» - евреев, поляков, цыган, советских военнопленных.
В 2005 году в Освенциме отмечали 60-летие освобождения концлагеря, и на═мероприятия прибыл президент России Владимир Путин.
Прошло пять лет. В современной России еще никогда так много не говорили и не писали о Второй мировой войне и «защите исторической памяти», как сегодня. Никогда так рьяно не боролись с «фальсификациями» истории. Тем не менее, сегодня на торжественной церемонии в Освенциме нет российского президента. Нет премьер-министра, нет ни одного вице-премьера. Нет главы президентской администрации. Россию представляет министр образования и науки Андрей Фурсенко.
При всем уважении к министерскому портфелю, это низкий уровень делегации. Это ошибка, которая дискредитирует всю историко-политическую кампанию нашей правящей элиты.
На недавнем брифинге официальный представитель МИД РФ Андрей Нестеренко, отвечая на вопрос чешского журналиста, заявил, что решение об уровне российской делегации «будет принято с учетом формата планирующихся предприятий».
Протокольные закавыки и прочие дипломатические нюансы – дело понятное. Очевидно и то, что нынешние торжества в Польше никак не назовешь представительными (Лех Качиньский, Биньямин Нетаньяху – и, собственно, все). Однако случаются ситуации, когда не просто можно, но и следует пренебречь формальностями и протоколами, собраться и поехать. Путь недалекий, а в написании президентских речей кремлевские спичрайтеры, слава богу, поднаторели.
Приглашение от Качиньского Медведев получил в декабре (впрочем, и сам Качиньский получил его от оргкомитета торжеств незадолго до этого). Президентский график на январь к тому времени уже был сверстан. Но неужели его составители не могли учесть 27 января, сделать этот день «резервным», не назначать на эту дату ничего неотложного? Какие встречи с «иностранными гостями» могут быть для президента России, защитника памяти о войне, важнее годовщины освобождения Освенцима?
Сколько энергии потратили госчиновники, депутаты и близкие им по духу историки на раскрытие «правды» о 1939 годе, на реабилитацию пакта Молотова-Риббентропа и вторжения советских войск в Польшу, на дискредитацию польской и британской политики! Сколько сил ушло – и еще уйдет – на этот бессмысленный труд! И вот перед нами дата, смысл которой не нужно защищать ни от каких «фальсификаторов». Не нужно ничего доказывать, не нужно издавать книги, в которых оспариваются загадочные «западные версии» освобождения Освенцима. Нужно просто приехать в совершенно конкретное место и сказать что-нибудь искреннее. В этот день не зазорно даже быть пафосным.
И вот не происходит ничего. Звучат лишь слова: «очень важно», «мы помним», «символ», «хранить вечно», «не допустить».
Российская правящая элита вступила на путь, где очень мало решают слова и очень много – спокойная повседневная работа и простые жесты. Своевременная, а не кампанейская поддержка ветеранов. Забота о могилах. Книги памяти, мемориальные таблички. Участие в торжествах. Вот и все. Разрывая рубашку на груди, мы лишь портим хорошую вещь, а наше обнажающееся тело никого не интересует.
Весь мир благодарен советским солдатам за то, что они сделали 27 января. Когда же российский президент игнорирует эту годовщину, начинаешь сомневаться в том, что для нашего государства это имеет какое-то значение. Благодарны – и пусть. Куда занимательнее то, за что нас ругают.
