Станислав Минин. Журналисты «Ведомостей» нашли на официальном сайте госзакупок любопытную заявку. Оказалось, что МВД намерено потратить свыше 24 млн. рублей из бюджета на приобретение новой мебели. Помимо тумб, столов и кресел, министерству нужна кровать с ортопедическим матрасом. «Модель, - говорится в заявке, - должна быть декорирована элементами из массива дерева с применением ручной резьбы. Декоративные резные элементы на изголовье и изножье кровати должны быть покрыты тонким слоем золота - 24 карата».
Ортопедическое чудо, необходимое для успешной охраны права и порядка, велено доставить по адресу: улица Серебряный бор, 4-я линия, 76. Туда, где находятся государственные дачи сотрудников МВД...
В российской публичной риторике отсылки к «средствам налогоплательщиков» не столь популярны, как на Западе, где на бюджетные деньги подчас невозможно втихаря купить даже баночку кошачьих консервов, ершик для унитаза или дешевый порнофильм, чтобы скоротать вечер. У нас же в сознании годами складывается такая картина мира, в которой бюджет – это частный капитал ЗАО «Государство», а народные деньги сосредоточены в руках воров-олигархов.
Отчасти именно этой аберрацией общественного сознания и пользуются властные структуры, планируя возмутительные и в то же время вполне публичные (информация на сайте госзакупок открытая) траты бюджетных средств. Чтобы было совсем ясно: удобную кровать милицейскому генералу купим мы с вами. Нас ставят перед фактом.
Подобные заявки возможны еще и потому, что и власть, и общество отвыкли от нормального функционирования прессы. Жанр журналистского расследования маргинализирован: это либо «слив», либо «заказуха» и компромат, либо «скандалы, интриги, расследования», либо материалы в демонизируемых либеральных изданиях. Уровень доверия к СМИ – чуть выше 25%. Троекратные потери по сравнению с началом 90-х. В этой ситуации легко забыть о том, что российская пресса вполне способна выполнять свои гражданские функции. В том числе – информировать общество о злоупотреблении его доверием.
Милиция встроена в систему власти и чувствует себя защищенной, как младенец в подгузниках «Хаггис». Между тем, общество, похоже,═не воспринимает власть именно как систему. Милиция рассматривается как отдельный субъект, с которым общество выстраивает автономные отношения. В противном случае любые колебания в рейтинге доверия милиции сказывались бы на рейтингах доверия президенту, премьеру, правительству, «Единой России». Этого не происходит, такой зависимости нет, общество просто не нащупывает те нити, которыми связаны друг с другом властные институты. Для правящей элиты эта ситуация – беспроигрышная: успехи милиции можно признать своими, а от всего негативного демонстративно дистанцироваться.
МВД заказывает резные кровати и столы из дерева европейской вишни как раз в тот момент, когда подобные заявки противоречат здравому смыслу. Во-первых, в стране экономический кризис, время (казалось бы!) рациональных бюджетных трат. Во-вторых, после «дела Евсюкова» репутация милиции не просто оставляет желать лучшего – она катастрофична. Миллионные расходы на мебель плохо сочетаются с очевидным институциональным кризисом, требующим глубинных реформ (быть может, даже радикальных). «Золотая кровать для коллег Евсюкова» - для общественного сознания это была бы вполне логичная ассоциация.
Однако ничто не останавливает стражей порядка. И все слова о «понимании», о необходимости изменений, о сложной ситуации – пусты и бессмысленны. Каких реформ можно ожидать от структуры, которая, не оправившись от колоссального репутационного урона, даже не пытается балансировать на грани элементарного приличия? Каких вообще реформ можно добиваться там, где отсутствует даже здравый смысл, где любой абсурд объясним - или освобожден от необходимости быть объясненным?
Дарья Гармоненко