Обама стал фальсификатором истории

У 42-летней Лиз Чейни, чью колонку, посвященную внешней политике Барака Обамы, опубликовала 13 июля The Wall Street Journal, говорящая фамилия. Она старшая дочь Дика Чейни, «неокона», бывшего вице-президента США. «Ястребиная дочь», можно сказать. И колонка о Бараке Обаме, России и «холодной войне» получилась у нее вполне себе «ястребиная». Лапидарная ода черно-белому миру. Яростный максимализм, сжавшийся в комок. При чтении даже ловишь себя на мысли, что это сарказм. Во всяком случае, совершенно не ясно, как на таком фундаменте можно строить успешную внешнюю политику.

Первое же предложение вводит в ступор. «Существуют две версии окончания холодной войны: версия русских и правда», - пишет Лиз Чейни. Практически калька с сакраментальной формулы «На сей счет есть два мнения: мое и неправильное». Формула эта обычно используется при ироничной констатации чьих-либо упрямства и самоуверенности, а в чистом виде в повседневной речи (устной либо письменной) не встречается. Здесь же – уникальный случай.

Обама в Москве говорил о трагической тотальности идеологических конфликтов, а также о том, что конец «холодной войны» не был делом рук одной страны, одного государства. Многие страны шли к этому многие годы, а жители СССР и Восточной Европы поднялись и решили завершить противостояние мирным путем. Лиз Чейни эту версию, мягко говоря, не разделяет. А, говоря как есть, называет ее «ложью» и – внимание! – «фальсификацией истории» (false historical narrative). Потому что рассуждения об идеологической войне уравнивают стороны конфликта. Потому что «холодная война» была конфликтом свободы и тирании, добра и зла. И если бы не сила и решимость свободного мира (а вовсе не «воля советских людей»), война бы не закончилась. Точка.

Это – историческая правда, и американский президент должен выступать ее глашатаем. В противном случае, он предатель национальных интересов. Иначе он просто «не знает свою историю».

Колонка Лиз Чейни – как будто зеркало, в которое глядится наша доморощенная юная борьба с «фальсификаторами истории». Не шарж, не карикатура, а самый настоящий портрет в полный рост. Все та же борьба за «историческую правду», все та же нетерпимость к двузначности, сложности и оттенкам. Все та же тональность. Разница лишь в том, что у них это мнение, высказанное в рамках медиа-дискуссии, а у нас государственная политика.

Накануне выборов в США в кругах российских патриотов можно было услышать, что республиканцы «для нас лучше». Почему? Да потому, что «прямые и понятные». Разумеется, понятен тот, кто похож на тебя самого. Того, кто не понятен, приходится долго изучать.

В истории (в том числе и в истории «холодной войны») нет правды, а есть лишь факты и интерпретации. Причем интерпретации разной степени доказательности. Одно дело – заявить, что власть в СССР была авторитарной, что в стране не было свободы слова или печати. Я бы, к примеру, не стал с этим спорить. Другое дело – в двух словах описать причины завершения «холодной войны». Многолетнего процесса, в который оказались втянуты миллионы судеб и вовлечены сознания миллионов людей. Можно, конечно, описывать процесс в понятиях «good guys» и «bad guys», но зачем делать из такого описания идол и плясать вокруг него – непонятно. Вдвойне непонятно, почему плясками должен руководить глава государства.

Политические консерваторы, по-моему, путают президента с телепроповедником. С глобальным Пэтом Робертсоном. С парнем, чей босс – Иисус. С новым Моисеем, которому Всевышний передал пару каменных скрижалей, а вместе с ними – и пару исторических правд, после чего велел говорить с народами Земли от своего имени. На самом деле, любой президент едет за рубеж, чтобы решить одну, две, три вполне прагматические задачи. При этом ему совершенно не нужны примитивные формулы, вызывающие раздражение своим максимализмом, а нужен универсальный обтекаемый дипломатический язык. И способность изъясняться на этом языке, не роняя своего достоинства.

Ехать в Россию с черно-белыми историческими дуплетами и «правдой» - затея хуже не придумаешь. У нас уже свои дуплеты не едятся, а разговор на том же языке со смещением акцентов на 180 градусов не производит в мозгу никакого систематического скачка (хотя он был бы нелишним), но заставляет все более остервенело и ревностно цепляться за прежние методы и воззрения. Формулы, которые предлагает Лиз Чейни, годятся для острого политического ток-шоу. Или в качестве полюса, который необходимо иметь в виду, вырабатывая собственную позицию, но не солидаризироваться с ним. Максимализм не сдвигает с мертвой точки российско-американские отношения, а сохранение статус-кво, похоже, не слишком приветствуют как в Кремле, так и в Белом доме. Во всяком случае, на словах это выглядит именно так.