Станислав Минин. Российские социологи подготовились к визиту Барака Обамы в Москву. ВЦИОМ опросил граждан на предмет отношения к Америке и 3 июля вывесил данные на сайте. До любви начала 90-х далеко, но, как оказывается, 46% россиян относятся к США либо «хорошо», либо «очень хорошо». В сентябре прошлого года таковых было всего 22%.
Объяснение, казалось бы, лежит на поверхности. Был «плохой» Буш – пришел «неплохой» Обама. Была «холодная война» дубль два – настала оттепель. Был зависший компьютер – началась перезагрузка. Невольно возникает мысль о том, что соцопрос – сущая бессмыслица, досужее времяпрепровождение, фиксация предсказуемости. Политические декларации и материалы пресс-конференций отпечатываются в массовом сознании автоматически. Мозг их не фильтрует, а самостоятельных мыслей и оценок в нем все меньше и меньше. Телевизионные волны уносят общество как разбитый плот.
Опрос ВЦИОМ даже не заставляет задумываться – настолько все кажется очевидным. Куда любопытнее ежегодные мартовские срезы «Левада-центра», посвященные все тому же восприятию Америки нашими соотечественниками. Эти срезы показывают, что с 2006 года уровень «хорошего отношения» россиян к США незначительно колеблется на уровне 43-50%. А, судя по данным последнего опроса «Левада-центра», 57% россиян считают, что президентство Обамы никак не отразилось на российско-американских отношениях.
Сложно сказать, какой опрос «правильный», а какой – нет. Оба они, с одной стороны, тупиковые, а с другой стороны – тревожно-симптоматичные. Тупиковые, потому что зациклены на политической конъюнктуре. Тревожно-симптоматичные, потому что, похоже, наше общество не готово ни задавать другие вопросы, ни отвечать на них. Отношение к стране – это отношение к ее политикам. Нелегко сформировать мнение о Камеруне или Анголе, ничего не зная о камерунских или ангольских политиках. Да и спрашивать совершенно бессмысленно.
На открытый вопрос «Какие, по Вашему мнению, сейчас наиболее острые проблемы в отношениях России с Америкой?» 63% респондентов не нашли ответа. Они с ним затруднились. Это те, кто сканировал фон с голубого экрана. Те же, кто, подобно лемовскому Солярису, сканировал конкретные формы, перечислили целый набор набивших оскомину и затвердевших в клише аргументов: «ПРО в Европе», «признание Абхазии и Южной Осетии», «зависимость от доллара», «расширение НАТО на Восток», «борьба за влияние в мире». Нуль оригинальности. Интересно, все ли знают, что именно Штаты хотят разместить в Польше и Чехии? Как выглядит эта штуковина?
Самая острая проблема в отношениях России и Америки – их стагнация, окаменелость. В глобальном, сужающемся мире, в век Интернета с любой информацией, доступной на расстоянии вытянутой руки, мы по-прежнему мыслим друг о друге стереотипами, а базис нашего взаимного восприятия и интереса – боеголовки.
«Недружественные» политические образы случается вытеснить представлениям о «великой культуре», пусть даже на открыточном уровне. Однако американская культура нам не интересна. Мы (во всяком случае, многие из нас) склонны думать, что культуры в США нет вовсе. Потому что культура для нас – не уникальный опыт общежития с его нормами и ценностями, а готический собор, статуя обнаженной женщины или какая-нибудь картина в музее, которую в умной книжке называют шедевром.
Когда вас спрашивают об отношении к той или иной стране, проведите мысленный эксперимент. Отвлекитесь от Путина, Медведева и всего того, что они думают и говорят об этой стране – или того, что власти этой страны говорят о Путине или Медведеве. Задумайтесь о себе. Представьте самого себя как некую совокупность целей, интересов, привычек, принципов, идей, устремлений. Поместите себя мысленно в контекст той страны, о которой вас спрашивают. Пусть это будет не реальный контекст, а весьма схематичный, неполный, существующий только в вашей голове. Вам комфортно? Вам интересно «там» находиться?
Когда мы начнем задаваться такими вопросами и давать на них ответы, можно будет говорить об отношении к странам. Пока же впору говорить лишь об отношении к внешней политике собственного государства. Сочувственном. Всепрощающем. Любовном. Почти катарсическом┘
Дарья Гармоненко