Станислав Минин.
Проверка давления газа на ГИС "Суджа".
Фото Reuters
Владимир Путин заявил вчера на встрече с премьерами Словакии, Болгарии и Молдавии, что технические трудности с транзитом газа – это проблемы Украины, а не России. С этим сложно до конца согласиться. Мне представляется, что украинские трубы – это и российская проблема, не решенная своевременно.
Вот представьте себе на минуту-другую, что у вас – ферма. Где-нибудь на безлюдье, подальше от завистников и деревенских алкашей. Обложившись подшивками передовых агрожурналов, делая ставку на ультрасовременные технологии, вы производите на этой ферме какой-нибудь эксклюзивный клубень, скажем, гигантскую картошку. А километрах в двадцати от вашего прибежища отшельника-производителя – город, жители которого просто хиреют без ваших клубней. У вас налажена поставка. Вдруг в полную негодность приходит дорога. Даже не важно, почему это произошло; просто приходит – и все тут! И клубни до города вы сможете донести, лишь отправившись в путь пешком и набив картошкой мешок и карманы.
И что же вы скажете, разве состояние дороги – не ваша проблема?
Разумеется, ваша. Точнее будет сказать, в том числе и ваша. Это только на первый взгляд кажется, что город нуждается в покупке ваших клубней больше, нежели вы – в их реализации. А на второй и на третий взгляд кажется уже иначе. Потому как картошка в городе – ваш безусловный жизненный интерес, а гора картошки в чулане – безусловный убыток, памятник бессмысленным мозговым штурмам, временным инвестициям, энергетическим затратам. Вы можете мастерить из этих клубней поделки, швырять ими в ворон, играть ими в футбол, молиться им как богам – все, что угодно, кроме того, зачем они произведены. А произведены они для того, чтобы путем нехитрого обмена превращаться в нужные и полезные для вас вещи.
Так и с российским газом. Пока экспортный газ на территории нашей Родины, а не в Болгарии, Венгрии, Сербии, Румынии, Польше или Словакии, он бессмыслен и бесполезен. Это просто потешная бесцветная штука, которая горит, если сунуть в нее спичку. Из газа не пошьешь штаны, не построишь дом, не сделаешь автомобиль. Баллонами с газом нельзя расплатиться с врачами, учителями и представителями многих других хотящих есть профессий.
Доля «Газпрома» в ВВП страны – свыше 10%. В нынешней ситуации он ежедневно теряет более 100 млн. долларов. И это в период кризиса, когда бороться нужно за каждую копейку. Меня как гражданина России эта ситуация крайне беспокоит, и мне не до конца понятны слова премьера о том, что газопровод – сугубо украинская проблема. Проблема как раз заключается в том, что российский газ не превращается из бесцветной субстанции в деньги, а «Газпром» и власти нашей страны почему-то не предусмотрели такое развитие событий и загодя, еще летом или осенью, не предприняли всех необходимых шагов для того, чтобы предотвратить кризис. Не договорились вовремя с Украиной – или же вовремя не заявили во всеуслышание, что Украина недоговороспособна, не подключили заинтересованные европейские страны и т.п.
Я регулярно слежу за тем, как тема газового конфликта освещается на российском ТВ, и не могу понять, чего же мы, собственно, добиваемся? Дискредитации Украины в глазах собственных граждан и международного сообщества? Кто-то считает, что 100 млн. в день – приемлемая плата за это сомнительное удовольствие? На мой взгляд, Украина успешно сможет дискредитировать себя и без нашей помощи, а нам следует думать о своем кармане, а не о мнимых интересах. Что переменится от того, что каждый выпуск новостей будет начинаться с сообщений в духе «Украина вновь показала свою негодяйскую сущность»? Украинские политики горько заплачут, перестанут есть, пить, спать, умываться, бриться, вмиг подпишут все договоры, проследят за их выполнением, накажут виновных? Нет, конечно.
То, каким образом государство подает информацию о газовом конфликте, к сожалению, лишний раз свидетельствует о том, что из двух путей – популистского и прагматического – оно выбирает тупиковый, т.е. популизм и работу над собственным публичным образом┘
Впрочем, нужно заметить, что вчера вид у Владимира Владимировича был довольно понурый. А у Дмитрия Анатольевича – в еще большей степени. Стало быть, остается надежда на то, что их слова не до конца отражают полноту понимания проблемы.
