Давид Смелянский Бедные калоши!
Люди прячут их со стыдом и неблагодарностью в уголках передней, а там они, бедные, лежат забрызганные, затоптанные, в обществе лакеев, без всякого уважения.
В.А.Соллогуб
На Красной площади гуляют, фотографируются, митингуют, наконец, кто-то здесь торжественно покоится, а я здесь жил. Поставил палатку у самых Спасских ворот и жил. Это было и счастливое, и трудное время ≈ вместе с Андреем Кончаловским мы готовили действо «Наша древняя столица», посвященное 850-летию Москвы. Работать приходилось круглые сутки. Рабочий день у нас заканчивался в 2 часа ночи и начинался рано утром. К финалу он не заканчивался вообще: мы просто с утра выходили побриться-умыться и начинали все снова. Чтобы я вовсе не одичал, моя жена вечерами меня навещала, приносила мне поесть что-нибудь вкусненькое, домашнее.
Мое первое знакомство с «сердцем нашей родины» началось с курьеза. Должен заметить, нам только кажется, что мы свободно разгуливаем по Красной площади, захотели ≈ подошли к Спасской башне, захотели ≈ подошли к Никольской башне. На самом деле, все, что делается на Красной площади, находится под сверхбдительным наблюдением. Не знаю, простреливается ли каждый сантиметр, но уж просматривается ≈ это точно. Я удостоверился в этом, когда в первый раз приехали англичане (в проекте участвовала известная английская фирма «Трибьют»), и мы вышли на Красную площадь с рулеткой и стали промерять пространство возле Лобного места, которое должно было стать частью нашей декорации. И тут же я увидел, как со всех сторон к нам бегут люди в штатском. Надо поднимать руки и сдаваться. Когда они выяснили, кто мы и чем занимаемся, больше уже никаких проблем не возникало. Стало ясно, что каждый шаг, который мы собирались сделать на Красной площади, надо было согласовывать с комендатурой Кремля.
Но нам надо было работать, и при всех сложностях согласования мы создали на Васильевском спуске свою инфраструктуру. Осуществили телефонизацию, обеспечили водоснабжение, энергоснабжение, поставили туалеты ≈ для обслуживающего персонала и для актеров, вагончики для штабных работ. Установили вагончики-буфеты с горячей едой, столики под грибками для отдыха. Когда начались холода, придумали систему обогрева на площади...
Необходимо было создать условия, при которых люди могли бы нормально работать. И не только люди! В праздничном действе участвовали лошади и даже верблюд. Надо было построить коновязи и кормушки для лошадей, доставить коневозки, чтобы лошади грелись, нужен был специальный вагончик для верблюда. За лошадьми и верблюдами надо было убирать: они гадят на ходу, могут на площади, могут и на сцене. И что еще выяснилось ≈ лошадям больно ходить по брусчатнику, а в дождь им еще и скользко. Мне объяснили: спасти лошадок могут специальные калоши. Это было для меня открытием века. Такое родное российское слово! Но в России такие калоши не изготавливаются, и мне пришлось отправиться за ними в Англию. Я обул в резиновые калоши лошадок целого кавалерийского полка. Это было красиво!
