Евгений Лютцков Обилие письменно-печатных материалов по истории России, в первую очередь - ХХ века, ставит начинающего собирателя перед нешуточной проблемой выбора. На чем остановиться? И далее - чем ограничиться? Решение заниматься лишь похвальными грамотами, наградными и поощрительными дипломами (без дипломов об образовании), а также аналогичными по сути документами, направило одного из авторов этих строк в увлекательный мир источников, малоисследованных специалистами и почти не отраженных в палитре интересов и увлечений собирателей. В итоге поисков удалось сформировать коллекцию из примерно 2 тысяч различных "бумаг". Собранные экспонаты отражают многое из насыщенной разнообразнейшими событиями более чем 70-летней истории советского государства и общества.
Ни в коей мере не притязая на полноту охвата, отметим некоторые из основных источниковедческих и иллюстративных возможностей, предоставляемых коллекцией.
Во-первых, собранные материалы позволяют наглядно отразить все основные этапы становления и существования РСФСР и СССР .
Во-вторых, становится возможным исследовать рассматриваемые источники как совершенно еще не изученный пласт наградных памятников, весомых в глазах граждан и общества, - знаков отличия. Ведь по сравнению, скажем, с орденами, медалями и нагрудными миниатюрами, многие из которых сопровождаются документами о награждении, грамоты и дипломы также часто служили и сохраняются как самостоятельные средства поощрения и фактически выделения среди других личностей и коллективов.
В-третьих, значительный интерес представляет художественное исполнение изучаемых документов. Нередко являясь образчиками не только полиграфического, но и прикладного искусства и графики, грамоты и дипломы советского периода российской истории сами по себе могут служить объектами искусствоведческого анализа и исследования.
В-четвертых, как самостоятельное направление изучения, во многих примерах своеобразный и колоритный язык грамот и дипломов.
Рассмотрим несколько образчиков из собрания Евгения Юрьевича Лютцкова.
Скажем, впечатляющий экспонат, вышедший "из недр" Терского окружного отдела ОГПУ. Комментировать документ не хочется, его содержание более чем красноречиво. Добавим лишь читаемое "за кадром". О судьбе чекиста, подпись которого стоит внизу грамоты за успешное выполнение поручения "о ликвидации кулачества как класса на территории... в период с 4-го по 23-е февраля 1930 года". Речь идет об Израиле Яковлевиче Дагине, впоследствии с июня 1937 г. возглавлявшем 1-й отдел (охрана руководителей партии и правительства) ГУГБ НКВД. Его самого, комиссара госбезопасности 3 ранга, арестовали 5 ноября 1938 г. И расстреляли, по приговору Военной коллегии Верховного суда 22 января 1940 г.
Также характерна для своего времени - 1920 года - Почетная грамота участника боевых операций Конармии. Такой документ украсит экспозицию любого уровня.
Грамота активиста-общественника московских финорганов говорит немало - тексто, и средствами изобразительными. Но и порождает вопросы. Что за ФБР в Москве 1940 года? Поясняем: интригующая аббревиатура относилась к профсоюзу финансовых и банковских работников.
Почетная грамота "БОЙЦА СКОТА..." заставляет призадуматься. Не только о безграничных возможностях русского языка, но и об ответственности при его использовании. Особенно в документах не совсем служебного назначения и, тем более, как в данном примере, в сочетании с лозунгом о "курсе ускорения". В результате появлялись скрепленные печатями диковинные, если вдуматься, грамоты и дипломы.
Дарья Гармоненко