Наталья Приходко
По оценке Нацбанка, на приемлемые темпы роста Украина выйдет после окончания горячей фазы конфликта. Фото Reuters
В условиях военного конфликта, по оценке Нацбанка Украины, доля просроченных кредитов в банковской системе выросла до 38%, а к концу текущего года способна превысить 60%. В подобных обстоятельствах призывы регулятора о проявлении банками большей гибкости с заемщиками выглядят откровенно декларативными. Как и поддержанные ими оптимистические прогнозы по развитию общей экономической ситуации, прежде всего основанные на внешней финансовой помощи. Хотя на практике заявленный позитив возможен лишь в случае скорого окончания боевых действий, утверждают даже местные аналитики.
На фоне ярких заявлений президента Украины Владимира Зеленского об обязательной будущей победе Киева в конфликте с Москвой – в ходе шумного европейского турне – для публики практически незаметно прошел ряд последних не столь оптимистичных сообщений от Национального банка Украины (НБУ). В частности о том, что из-за боевых действий доля просроченных кредитов в банковской системе страны выросла до 38%. Причем это не предел, как спрогнозировали аналитики Нацбанка в середине января, к концу текущего года данный показатель может увеличиться до 60%.
В киевских СМИ подобные кредиты (выплаты по которым не осуществляются более 90 дней и которые не могут обслуживаться без взыскания залога) также называются неработающими, а на украинском языке именуются «погаными» (плохими). По состоянию на 1 января 2023 года их доля составила 38% по сравнению с 30% на 1 января 2022 года. При этом объем неработающих кредитов вырос за год на 87 млрд грн. до 432 млрд грн. Причиной этому стали военные действия, обусловившие разрушения активов и залогового имущества, потерю доходов и ухудшение платежеспособности заемщиков при снижении их способности обслуживать кредиты и общем ухудшении качества кредитных портфелей банков, объяснили в Нацбанке. А также добавили, что это привело к изменению установившейся тенденции постепенного сокращения доли неработающих кредитов в украинских банках с 2018 года, когда она составляла 55%. Хотя из данного замечания следовало, что похожие высокие показатели отмечались и в предыдущие годы.
В результате, предупредил регулятор, потенциальные потери кредитного портфеля рискуют достичь 30%. В связи с этим первый заместитель председателя НБУ Екатерина Рожкова рекомендовала банкам проводить гибкие реструктуризации для заемщиков, имеющих перспективы восстановления бизнеса, а также должным образом оценивать стоимость залогового имущества и своевременно признавать потерю доступа к нему или его повреждение и уничтожение. Наряду с прочим, информировали в украинском издании «Экономическая правда», НБУ запланировал провести в 2023 году оценку качества активов, чтобы убедиться в корректности подходов банков к оценке кредитного риска.
Однако насколько эффективными на деле могут оказаться подобные меры, которые при первом рассмотрении выглядят декларативными, как собственно и озвученные регулятором рекомендации для банков? И какое влияние при этом способно оказать предполагаемое увеличение доли неработающих кредитов как на банковскую систему страны, так и на ее экономику в целом?
Справедливости ради следует отметить, что аналогичные ситуации в украинском государстве возникали и прежде, когда там тоже практически собирали с миру по нитке, напомнил «НГ» финансовый аналитик Сергей Дроздов. Но на сегодня, по его словам, обстановка еще более усложнилась: на фоне известного военного конфликта Украина фактически оказалась под полным внешним управлением и сейчас поддерживается за счет западной финансовой помощи. В таких обстоятельствах последующее развитие сюжета во многом определяется суммами поступающих извне денежных средств. Понятно, что такое положение дел является абсолютно нерыночным, а потому традиционные прогнозные инструменты здесь удастся использовать лишь после нормализации общей ситуации в стране, резюмировал Дроздов.
Между тем в украинских СМИ также появляются рассуждения аналитиков о том, что продолжающийся военный конфликт многое может «списать» и «оправдать». И поэтому вряд ли будут серьезные долгосрочные последствия для тех, кто по объективным причинам не может обслуживать кредиты на довоенных условиях. Причем дальнейшая способность банков выдавать займы по окончании боевых действий в большей мере будет зависеть от объемов международных инвестиций в украинскую экономику и полученных Киевом репараций. А следовательно, подытожили аналитики, даже высокий уровень неработающих кредитов в банковских портфелях не поставит крест на кредитовании.
В контекст подобных настроений вполне вписываются и последние оценки и прогнозы НБУ. Как, в частности, там отмечалось, в 2022 году Украина получила более 32 млрд долл. международной помощи (более 14 млрд составили гранты). Полученные средства помогли профинансировать большую часть дефицита сводного бюджета (свыше 27% ВВП без учета грантов), а также нарастить к концу прошлого года международные резервы до 28,5 млрд долл., что достаточно для устойчивости валютного рынка. С учетом достигнутых договоренностей, в текущем году общий объем внешней помощи может превысить 38 млрд долл. Ожидается, что к концу 2023 года международные резервы составят около 27 млрд долл. и далее продолжат расти. Это позволит также избежать эмиссионного финансирования бюджетного дефицита, что, в свою очередь, поспособствует снижению инфляции. И если в 2022 году она оценивалась на уровне 26,6%, то в этом году предполагается замедление инфляции до 18,7%. Этому поспособствует сохранение жестких монетарных условий, снижение мировой инфляции и более слабый потребительский спрос в условиях сохраняющегося дефицита электроэнергии. В последующие же годы инфляция будет снижаться быстрее: до 10,4% в 2024 году и до 6,7% в 2025 году. Причем если по итогам прошлого года фиксировалось падение ВВП до 35% (официальные оценки затем были улучшены до 30,3%), то уже в этом году планируется рост украинской экономики на 0,3%. По мнению аналитиков НБУ, более значимому росту, ранее предусмотренному прогнозом кабмина, помешают проблемы в энергосекторе из-за ударов российских военных по украинским энергообъектам, а также ожидаемый более скромный урожай. На приемлемые темпы роста в 4,1% удастся выйти лишь к 2024 году, а в 2025-м показатель улучшится до 6,4%.
Правда, все это возможно лишь при условии, оговорили в НБУ, что горячая военная фаза завершится до начала 2024 года. Что, в частности, повлечет за собой разблокирование морских портов, снижение премии за суверенный риск и возвращение в страну вынужденных мигрантов. Но пока сохраняются риски того, что для завершения военного конфликта потребуется гораздо больше времени, не исключила автор опубликованной накануне статьи в «Зеркале недели» (украинском издании, доступ к которому заблокирован Роскомнадзором) под названием «Нацбанк прекратил «печатать гривны» и прогнозирует спад инфляции» Юлия Мельничук. Тогда как каждый следующий месяц боевых действий будет подразумевать новые потери – человеческие, инфраструктурные и финансовые. «Ведь рост бюджетных расходов более чем вероятен, а вот рост доходов – наоборот. Уже сейчас энергетические проблемы, приводящие к простоям как в производстве, так и в торговле, – более чем реальный риск снижения налоговых платежей в госбюджет», – аргументировала Мельничук.
Комментируя для «НГ» приведенные прогнозы НБУ о возможном достижении позитивного экономического роста после прошлогоднего спада на 35% (именно такую оценку ранее привели в ООН), управляющий директор Trade 123 Владимир Рожанковский заметил, что с учетом известного эффекта низкой базы после такого провала всякое продвижение соответствующего показателя уже будет считаться позитивом. Но на себе эффекта от подобного улучшения жители Украины не почувствуют. Так же, скажем, как не ощутило корректировку показателей экономического роста и население США после памятного 12-процентного спада в ковидный год. Очевидно, в реальности что-то изменится в украинском государстве лишь после нормализации общей ситуации, когда прекратятся боевые действия и начнут работать предприятия, а люди – зарабатывать, заключил Рожанковский.
