Светлана Гамова
Посол Андрей Дещица занимается в ОБСЕ неурегулированными конфликтами в СНГ. Фото с сайта www.mfa.gov.ua
– Как вы оцениваете переговоры по Приднестровью – они на нуле?
– На протяжении последних полутора лет регулярно проходят раунды переговоров в формате «5+2» (Молдавия, Приднестровье – стороны, РФ, Украина, ОБСЕ – посредники, ЕС и США – наблюдатели. – «НГ»). Если вспомнить, что с 2006 года переговоры вообще не велись, то налицо прогресс – в том, что идет обмен мнениями и есть договоренности. В прошлом году на их основании было открыто железнодорожное сообщение (через Приднестровье. – «НГ»). На последнем раунде в Одессе договорились снять аварийную канатную дорогу (связывает молдавский город Резина с приднестровской Рыбницей. – «НГ»). На самом деле это такой курьезный момент: мы говорим об объединении, а вроде бы что-то демонстрируем. Однако в данном случае речь идет о безопасности людей. Эта канатная дорога, по которой когда-то транспортировали цемент, и котоорая сейчас не используется, представляет опасность для населения – под ней находятся много жилых домов.
– То, что сегодня делается в рамках формата «5+2», направлено на облегчение жизни населения на обоих берегах Днестра. Но пока большего сделать нельзя? Я имею в виду политический статус Приднестровья.
– По крайней мере две делегации в переговорном процессе выступают против обсуждения вопроса политического статуса.
– Это Россия и Приднестровье?
– Да, Россия и Приднестровье. Они объясняют это тем, что вначале нужно решать вопросы социально-экономического характера. Мы соглашаемся, однако вопрос политического статуса рано или поздно появится в повестке дня переговорного процесса. Политический статус Приднестровья – прерогатива сторон конфликта. Посредники – ОБСЕ, Украина и Россия – могут создать условия, могут подсказать что-то, но главное решение стороны должны принять сами.
– Создается впечатление, что Москва не ограничивается только подсказками, последние заявления лидера Приднестровья Евгения Шевчука жестки и категоричны: регион движется в сторону России и не намерен менять этот курс. Это объясняется финансовой зависимостью Приднестровья от России?
– Финансовая зависимость действительно есть. Тем не менее переговорный процесс идет. Чтобы он был эффективным, необходимо наличие доверия лидеров Тирасполя и Кишинева друг к другу. Сегодня оно не чувствуется.
– В Кишиневе сегодня нет лидера.
– Нельзя сказать, что там вообще нет лидера, там есть и.о. премьер-министра. Но и в Киеве, и в Брюсселе хотят, чтобы ситуация в Молдове стабилизировалась и там появились руководители без приставки и.о. Тогда можно будет говорить о встречах в верхах. А на уровне политических представителей сторон все в порядке – у Евгения Карпова (молдавская делегация. – «НГ») есть все полномочия вести диалог с Тирасполем. Он – и.о. вице-премьера Республики Молдова, но политический представитель без этой приставки.
– И позиция у него при любой власти в Кишиневе будет той же.
– Позиция Кишинева такова – молдавские власти хотят найти выход из сложившейся ситуации – и в Кишиневе, и вокруг переговорного процесса. Но это нелегкий путь.
– Переговоры идут, а стороны движутся в противоположном направлении. В Кишиневе переводят законодательство на нормы ЕС, в Тирасполе переписывают по российским.
– Стороны нарабатывают законодательную базу, но может случиться так, что ее придется в будущем отменять. Это не очень продуктивный путь.
– На каких основах может состояться примирение сторон, может ли их устроить конфедерация?
– Позиция Киева всегда была одной – соответствующее решение может быть принято только при условии сохранения территориальной целостности Республики Молдова.
– Но это и позиция Москвы.
– Пока и Москва выступает за то же.
– С урегулированием конфликта документально увязана миротворческая миссия России в Приднестровье. Никто не отменял межгосударственного соглашения, в котором говорится, что миротворцы стоят в зоне безопасности до тех пор, пока не будет определен политический статус региона. Янукович тоже с этим согласился.
– Янукович и Медведев, в бытность его президентом. Они сделали совместное заявление по этому поводу, в котором высказались за трансформацию нынешней операции в контексте приднестровского урегулирования.
– Они говорили о согласовании шагов по Приднестровью. Делается ли это? Не изменилась ли позиция Украины в отношении миротворцев?
– Позиции согласовываются. Вы говорите со мной в Москве, здесь я встречался с Григорием Карасиным (зам. главы МИД РФ. – «НГ») и Сергеем Губаревым (посол по особым поручениям МИД РФ, возглавляющий делегацию России в формате «5+2». – «НГ»). С Карасиным встречался как сопредседатель Женевских дискуссий, а с Губаревым обсуждал предстоящий раунд переговоров по Приднестровью в Вене. Главы МИД Украины Леонид Кожара и РФ – Сергей Лавров также обсуждали и Приднестровье, и МС. Мы говорим, что можно начинать переговоры по политическому статусу, Россия считает, что нет. Это вопрос так называемой третьей переговорной корзины, в который входит и статус, и вопросы безопасности, касающиеся зоны безопасности (контролируется миротворцами. – «НГ»). В последнее время там произошло несколько инцидентов, которые вызывают беспокойство и в Киеве, и в Москве. Речь о приднестровских таможенных пунктах, которые были выставлены в Варнице и вызвали протест молдавской стороны.
– Но и молдаване решили установить шесть погранично-миграционных КПП, на которых приднестровцам с паспортами России или Украины нужно будет регистрироваться как иностранцам.
– Молдаване еще не установили эти КПП, в том числе и по нашей просьбе, как страны, председательствующей в ОБСЕ. Они будут установлены не в зоне безопасности, а на территории Молдовы. И нас заверили, что будут созданы все условия, чтобы не было барьеров для свободы передвижения населения. Предпринимаемые меры направлены на граждан третьих стран, въезжающих в Молдову через Приднестровье, а не на самих приднестровцев. Этот вопрос обсуждался недавно в Одессе.
– Вернемся к миротворцам. Они должны стоять в Приднестровье?
– Любая миротворческая операция должна учитывать реалии. Украина, в рамках председательства в ОБСЕ, не ставит вопрос о замене военной миротворческой операции гражданской или полицейской. Считаем, что ситуация в зоне безопасности, особенно в апреле, была очень тревожной. Решать этот вопрос надо будет, но всем вместе и с учетом реалий. Мы граничим с Приднестровьем, и, если не дай бог что случится, беженцы из региона будут искать приюта у нас, как уже было в 1992 году. Так что безопасность в Приднестровье для нас особенно важна. Кроме того, в Приднестровье живут граждане Украины и этнические украинцы. Мы за них переживаем.
– Украина пользуется доверием приднестровцев не меньше, чем Россия. Но Россия работает там активно, а Украина нет. Украина намерена активизироваться в регионе?
– Мы там работаем, сотрудники нашего посольства ездят в Приднестровье и занимааются вопросами наших граждан и живущих там украинцев. Кроме того, мы помогаем украинским школам. Остальная наша деятельность ограничивается рамками урегулирования приднестровского конфликта.
– Может, влияние России больше, так как там стоят российские войска?
– Военная база в селе Колбасное (воинские склады РФ в Приднестровье. – «НГ») – это уже реликт. Состояние боеприпасов нас беспокоит – рядом украинская граница. У нас в Украине были случаи – взрывались боеприпасы, и все из-за старости.
– Вас пускают на склады РФ?
– Наших представителей информировали об их состоянии.
– Недавно был скандал вокруг представителей ОБСЕ, которые якобы шпионили у складов в Колбасном, об этом говорил помощник министра обороны РФ, генерал-полковник Валерий Евневич.
– Но было опровержение МИД РФ по этому поводу.
– Дыма без огня не бывает...
– Там были два представителя Миссии ОБСЕ, я их знаю. Они занимались своей ежедневной деятельностью, но не шпионской. Их задержали, но для проверки документов. И только.
– Есть еще одна украинско-российская проблема: Украина не пропускает грузы для миротворцев РФ через свою территорию.
– Для беспрепятственного транзита с нашей стороны должна быть договоренность Москвы и Кишинева. Если Кишинев разрешает поставки в Приднестровье военных грузов РФ, то мы пропускаем их без проблем. Это международная практика и такие соглашения существуют и в рамках СНГ.
– Вы также являетесь представителем сопредседателя Женевских дискуссий по безопасности в Закавказье, есть ли там прогресс? Сможет ли, и как скоро, договориться Грузия с Абхазией и Южной Осетией?
– Главное, что достигнуто, – участники Женевских дискуссий (Грузия, Абхазия и Южная Осетия, Россия и США. – «НГ») согласились с позицией о неприменении силы. Если такой документ будет принят до конца года, Украина как действующий председатель ОБСЕ и сопредседатель Женевских дискуссий вместе с ЕС и ООН, будет считать это своим успехом. Но даже то, что мы подошли к пониманию необходимости принять такой документ, – уже прогресс.
