Национальный секвестр

В Федеральную миграционную службу ежедневно выстраивается очередь желающих получить разрешение на работу.
Фото Арсения Несходимова (НГ-фото)

В четверг президент страны Эмомали Рахмон внес на рассмотрение в парламент проект закона, который существенно сужает сферу действия русского языка. Эксперты отмечают, что Душанбе затеял языковой секвестр неспроста: в ближайшее время здесь ожидают с визитом президента РФ Дмитрия Медведева и нововведение можно считать сигналом местных властей российскому руководству – Таджикистан меняет ориентиры.

Президент Эмомали Рахмон заявил о необходимости расширения сферы использования государственного языка. Он подверг критике граждан своей страны за плохое владение таджикским и распорядился создать Комитет по языку и терминологии. Цель – очистить таджикский язык от «чуждых и искусственных элементов». Под последними, судя по всему, подразумевается русский язык. Законопроект предполагает лишение его статуса языка межгосударственного общения.

С 1989 года государственным языком республики является таджикский, а языком межнационального общения – русский. На каком из них говорить, по закону решали сами граждане. Отныне, согласно нововведениям, общаться с органами государственной власти, предприятиями и учреждениями и получать информацию можно будет только на таджикском. В законопроекте полностью исключено понятие «язык межнационального общения».

По мнению местных экспертов, принятие нового закона – удар по собственным гражданам. В советское время среди таджикской элиты считалось престижным получить образование на русском. В годы независимости ситуация изменилась. Русский хотя и оставался языком межнационального общения, его использование постоянно ограничивалось. Количество русских школ сократилось до десятка, а в национальных русский язык преподается как иностранный, русская литература же вовсе исключена из программы обучения.

Сказывается нехватка кадров. Многие учителя, получавшие зарплату в 5–7 долл., вынуждены были либо сменить профессию, либо податься на заработки в Россию. В результате сегодня таджикская молодежь с трудом изъясняется на русском. Корреспонденту «НГ» неоднократно приходилось в самолете Душанбе–Москва заполнять миграционные карты молодым людям, едущим на заработки в РФ. Между тем знание русского языка – это прежде всего защита прав таджика, который едет на работу в Россию, особенно после того, как Москва ввела для трудовых мигрантов обязательный языковой экзамен. Что же касается русскоговорящих граждан Таджикистана, которых около 1%, то их мнение при разработке нового закона не учитывается.

Немногим лучше в соседней Киргизии, где за русским языком сохраняется введенный президентом Аскаром Акаевым статус официального языка. Хотя еще в 2006 году при разработке новой Конституции радикально настроенная часть киргизской элиты настаивала на его понижении до уровня языка межнационального общения. Звучат и сегодня требования перевести все делопроизводство на киргизский язык, однако у республики нет для этого соответствующей материальной и образовательной базы.

В Узбекистане русский изучается в школах и вузах. Но при поступлении на работу обязательно знание узбекского языка. В Туркмении в период правления Ниязова русский язык был полностью вытеснен, преподавание велось исключительно на туркменском. Закрыты русский театр и единственная школа. Нынешний президент Гурбангулы Бердымухамедов постепенно возвращает русский в республику. В прошлом году вновь открыли школу и выделили новое здание для русского театра.

В Казахстане, где русскоязычное население составляет около 40%, русский язык имеет статус официального. Делопроизводство ведется на двух языках.

В Украине русский является языком национального меньшинства и его статус закреплен в 2003 году в Европейской хартии. Хотя родным его считают половина жителей страны. А русскоязычные граждане востока и юга Украины требуют придать языку статус второго государственного. С недавних пор в Украине запрещен показ фильмов на любом языке, кроме украинского.

Эмомали Рахмон намерен очистить родной язык от иностранных примесей. Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

В Армении, Азербайджане доля русскоязычного населения невелика – русский хотя и получил статус языка межнационального общения, но конституционно это не закреплено.

По мнению гендиректора Информационно-аналитического центра МГУ Алексея Власова, «в тот момент, когда русский язык перестанет быть коммуникативным средством на постсоветском пространстве, возникнет не только проблема в отношениях между Россией и странами СНГ, но и между самими странами СНГ, где английский язык не является таким коммуникативным ресурсом. Это шаг к тому, что постсоветское пространство перестанет существовать как единое целое». По мнению эксперта, механизмы, которые использует Россия в гуманитарной, языковой и социокультурной сфере в СНГ, недостаточны. Таджикистан же таким образом продемонстрировал направление своей государственной политики. «Время для подобного заявления выбрано не случайно, накануне визита президента РФ Дмитрия Медведева. Судя по всему, это политический месседж об изменении внешнеполитического курса», – сказал «НГ» Власов. Аналогичного мнения придерживается и председатель комитета по делам СНГ Госдумы РФ Алексей Островский. Он уверен, что это политическое заявление и оно ошибочно как для Таджикистана, так и для его граждан. Экс-посол РФ в Таджикистане Рамазан Абдулатипов также считает, что республика без русского языка полноценно развиваться не сможет.

Чтобы понять, что происходит с русским языком на пространстве Содружества, «НГ» обратилась за комментариями в Федеральное агентство по делам СНГ, соотечественников, проживающих за рубежом, и по международному гуманитарному сотрудничеству, однако ответа не получила.