В субботу вечером в Тбилиси взбунтовались заключенные женской колонии. Волнения тут же перекинулись на зону для несовершеннолетних, расположенную по соседству. По неподтвержденным данным, с малолетками быстро разобралась районная полиция. Все пенитенциарные заведения Грузии в субботу и воскресенье были взяты под усиленную охрану – власти опасаются, что беспорядки вспыхнут и в других тюрьмах и колониях.
Накануне женского бунта президент Михаил Саакашвили подписал указ о помиловании. По словам председателя государственной комиссии Елены Тевдорадзе, акт милосердия коснулся 400 человек, за 150 из которых ходатайствовала Грузинская православная церковь. В субботу с частью помилованных встретился Патриах-Католикос всея Грузии Илия Второй, вручивший им пасхальные подарки. «Я мечтаю о том дне, когда тюрьмы будут пустые, и вы не повторите того, что сделали», – напутствовал Патриарх.
На том мирный ход событий был нарушен. Через некоторое время часть заключенных женской колонии, расположенной в одном из промышленных районов грузинской столицы, вышли во двор и отказались подчиняться командам руководства учреждения, требуя немедленного освобождения. Дальше – как в фильмах. Остававшиеся в камерах стали поджигать различные предметы и выбрасывать в окна. У заместителя начальника учреждения случился сердечный приступ и ему понадобилась «скорая помощь». А потом мятеж подняли отбывающие наказания неподалеку несовершеннолетние.
На место происшествия тут же выехали представители оппозиции, в пасхальные дни проводящие акции протеста в «упрощенном режиме». С взбунтовавшимися заключенными безуспешные переговоры провели министр по исполнению наказаний, пробации и юридической помощи Дмитрий Шашкин и омбудсмен Созар Субари.
По словам Шашкина, требование заключенных о немедленном освобождении нереально. «Невозможно сразу освободить 700 заключенных, около 40 из которых сидят за совершение тяжких преступлений, таких как убийство, грабеж», – заявил он журналистам. Известная правозащитница Нана Какабадзе полагает, что беспорядки вызваны нечеловеческими условиями пребывания в колонии и розданными властями обещаниями о досрочном освобождении – на свободу вышли куда меньше людей, чем ожидалось. Представители правозащитных НПО указывают также на многочисленные случаи несоразмерности наказания и совершенного преступления: например, во взбунтовавшейся колонии 23-летний срок отбывает женщина, укравшая из магазина несколько бутылок спиртного и какую-то еду. По мнению Созара Субари, ситуацию вполне могло взорвать и досрочное освобождение по указу Саакашвили высокопоставленных офицеров МВД, осужденных по нашумевшему делу об убийстве банковского клерка Сандро Гиргвлиани, – люди, повинные в куда меньших грехах, надеялись обрести свободу, но, почувствовав себя обманутыми, взбунтовались.
Со взбунтовавшимися заключенными пытались встретиться лидеры оппозиции и спецпредставитель ЕС на Южном Кавказе Петера Семнеби, осуществляющий в эти дни в Тбилиси посредническую миссию между грузинскими властями и их противниками. Однако на территорию колонии их не пропустили. Представитель Консервативной партии Лаша Чхартишвили не исключил, что бунт инспирирован властями, чтобы перенести внимание общественности с протестных акций оппозиции. В свою очередь, сразу несколько представителей правящих кругов намекнули на возможные связи взбунтовавшихся с оппозицией, вспомнив, что в прежние годы внутриполитические обострения в Грузии зачастую сопровождались волнениями в тюрьмах.
Ночью зачинщиц беспорядков отряд спецназа вывез в тюрьму города Рустави, что в 30–40 километрах от столицы. «По моим данным, была применена сила», – заявила Какабадзе. Пресс-центр Министерства по исполнению наказаний опроверг это заявление, подтвердив, впрочем, перевод заключенных в руставскую тюрьму «ввиду того, что помещения в колонии из-за беспорядков пришли в непригодное состояние».