Алексей Власов Идеи интеграции в политической и экономической сферах приобретают все большее число сторонников на постсоветском пространстве. Эти тенденции следует рассматривать не в «старосоветском» понимании стремления к формированию надгосударственных структур, доминирующих по отношению к национальной составляющей, а как закономерный ответ на процессы глобализации в сфере технического, экономического, информационного, культурного обмена. Невозможно входить в глобальное пространство и одновременно отказываться от взаимовыгодных программ регионального сотрудничества. Именно с таких позиций выступает президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, когда говорит о необходимости более серьезного, взвешенного отношения к идее центральноазиатского союза.
Однако до настоящего момента интеграционные предложения казахстанского лидера не встречают полного понимания со стороны ближайших соседей. Пожалуй, только президент Киргизии Курманбек Бакиев выразил готовность к участию в «плане Назарбаева» без всяких оговорок. У других потенциальных партнеров сомнения остаются, тем более что до сих пор ни один крупный интеграционный проект в Центральной Азии так и не был доведен до логического завершения.
Следует учесть, что Казахстан выступает за создание союза центральноазиатских государств, поскольку считает такую структуру адекватным инструментом решения проблем региона (сырьевых, продовольственных, энергетических), но не выводит на первый план задачу реализации собственных геополитических и геоэкономических амбиций. Однако как убедить в этом ближайших соседей?
Узбекистан не готов признать региональное лидерство Казахстана; нейтральный Туркменистан, остававшийся долгое время отдаленным от «региональных дел», только сейчас начинает активно вовлекаться в региональные проекты. Таджикистан крайне заинтересован в экономической интеграции в регионе. Но почему все разговоры о перспективах союза сводятся только лишь к рассуждениям о казахстанских преференциях? Почему в стороне остаются вопросы двусторонних и многосторонних проектов, не затрагивающих напрямую интересы Казахстана, но при этом жизненно важных для других стран региона? Тем более что для многих экспертов очевидно – «зонтичный» вариант не является единственно возможным вариантом объединения.
Гораздо более перспективным направлением представляется идея экономического прагматизма как фундамента, первоосновы для строительства нового союза в Центральной Азии.
Вот что говорит по этому поводу советник президента Казахстана по международным вопросам Ержан Казыханов: «Кому интересен 15-миллионный Казахстан как рынок сбыта?! Если нас будут рассматривать как регион, как единое целое, тогда мы будем более привлекательны и услышаны. Необходимо найти приемлемый механизм, чтобы объединение стало жизнеспособным. Впрочем, есть четкое понимание того, что объединяться надо. Нас поддержали Таджикистан и Киргизия. У Туркмении и Узбекистана собственная позиция».
Действительно, несмотря на все сомнения и взаимные упреки, интеграционный процесс уже запущен. Сформированы казахстанско-киргизский и казахстанско-таджикистанский инвестиционные фонды. Все пять стран региона заинтересованы в выработке взаимоприемлемого механизма рационального использования водно-энергетических ресурсов бассейна рек Сырдарья и Амударья. Вновь идут разговоры о создании международного водно-энергетического и продовольственного консорциумов в регионе. События последней зимы четко продемонстрировали скептикам – без действенной координации в области ресурсного взаимодействия странам региона сложно решать проблемы энергетической безопасности.
Важным шагом на пути реализации «проекта союза центральноазиатских государств» должно стать формирование зоны свободной торговли между Казахстаном и Узбекистаном. Растет товарооборот между странами Центральной Азии, в том числе объем товарооборота между Казахстаном и Узбекистаном в 2007 году по сравнению с 2006 годом увеличился вдвое, превысив 1,4 млрд. долл., при этом казахстанский экспорт составил 871,8 млн. долл., импорт – 538,5 млн. долл. Красноречивые цифры.
Ислам Каримов говорит пока только об обоюдном стремлении – «решить вопрос об увеличении товарообмена между нашими странами в разы». Но за первым словом неизбежно следует продолжение диалога. И поэтому создание зоны свободной торговли откроет новые перспективы экономического сотрудничества в регионе.
Все эти проекты должны стать частью решения более глобальной задачи – достижения устойчивой, динамичной и эффективной региональной экономики, что возможно только при формировании единого экономического пространства в постсоветской Центральной Азии.
Проблемы взаимного доверия во взаимоотношениях между элитами стран Центральной Азии, вне всякого сомнения, разрешимы. Это, конечно, вопрос времени. Однако не следует забывать, что в условиях нестабильности на фондовых и финансовых рынках мира любое промедление может обернуться против тех, кто, критически воспринимая чужие резоны, в конечном счете теряет собственную выгоду, отказываясь от реальной интеграции в угоду сиюминутной конъюнктуре.
Дарья Гармоненко 
