Шансы на примирение остаются

В Абхазии есть силы, которые со временем смогут повлиять на курс нынешнего сухумского руководства и найдут общий язык с Тбилиси. Об этом, а также о ситуации в грузино-абхазских отношениях и путях примирения двух народов в интервью «НГ» рассказывает председатель действующего в Тбилиси Верховного совета Абхазской автономной республики Теймураз Мжавия.

– Уже почти 14 лет Верховный совет и правительство Абхазской автономной республики работают в изгнании, в Тбилиси. В чем смысл такой работы – за сотни километров от административной границы Абхазии?

– Давайте не забывать, что именно мы являемся конституционной, а значит, легитимной властью Абхазии – Верховный совет автономной республики был всенародно избран в 1991 году, еще до начала вооруженного противостояния. Итоги тех выборов никто не отменял. А вот все другие голосования, перманентно устраиваемые в Абхазии после войны 1992–1993 годов, никто в мире не признает. Мы, со своей стороны, никаких выборов после 1991 года не проводили, работаем в том же избранном тогда составе – 26 депутатов. И будем работать до тех пор, пока уже воссоединенное абхазское общество не выберет свой новый законодательный орган. В этом смысл и главная задача нашей нынешней работы – сохранить конституционную, правовую преемственность законно избранных органов власти автономной республики. Пока же наше правительство (а это четыре министерства – экономики, финансов, образования и культуры, здравоохранения и соцобеспечения) вместе с центральными органами власти Грузии решает проблемы более 200 тысяч беженцев, которые были вынуждены стать таковыми после войны 1992–1993 годов.

– Можно сколько угодно говорить о легитимности и правопреемственности, но ведь ни ваш Верховный совет, ни работающее в изгнании правительство автономии в отличие от де-факто властей Абхазии не являются даже участниками переговорного процесса.

– Нас в этом процессе действительно нет. В этом «заслуга» и прежней власти Грузии – я имею в виду период президентства Эдуарда Шеварднадзе, – и той позиции, которую все эти годы занимает Российская Федерация. И перемен в этой позиции пока не видно. Вы наверняка обратили внимание на то, что решение грузинского руководства перебазировать легитимные органы власти Абхазии в верхнюю часть Кодорского ущелья вызвало раздражение не только у наших сухумских оппонентов – острая, граничащая с истерикой реакция на это решение последовала и в Москве. Возможно, потому, что за послевоенные годы там сформировались определенные имущественные интересы, жертвовать которыми ради формально признаваемого принципа территориальной целостности Грузии не очень-то хочется.

– Лично вы верите, что нынешний вялотекущий мирный процесс даст в итоге результат и Абхазия без новой войны вернется в состав Грузии? Или прав один из ваших предшественников на этом посту, считавший, что переговорный процесс – это тупик, что потерянное в войне только войной и возвращается?

– Новая война не имеет никакого смысла, она принесет лишь новую кровь. У нас, уверен, есть шанс на примирение. И его надо использовать. Для этого нужны прямые переговоры между представителями разделенного сегодня абхазского общества. Уже состоявшиеся встречи с представителями наших абхазских оппонентов говорят о том, что мы сможем договориться. Никаких реваншистских планов, никаких камней за пазухой, а только честный, откровенный диалог – других реальных ключей к решению абхазской проблемы нет. Не надо только нам мешать. Но в таком диалоге не заинтересованы в Москве. И это лишний раз убеждает в том, что никакого грузино-абхазского конфликта, о котором твердят не только российские СМИ, но и высшие органы государственной власти РФ, не было и нет. Тут мы имеем нечто другое, более серьезное – военно-политический конфликт между Россией и Грузией из-за Абхазии. Во всяком случае, Верховный совет и правительство Абхазской автономной республики настаивает именно на такой правовой и политической оценке происходящего на этой части грузинской территории.

– В свое время в Тбилиси надеялись, что подвижки в грузино-абхазских отношениях начнутся с избранием на президентский пост Сергея Багапша. Однако ничего, похоже, не изменилось...

– Багапш оказался заложником ситуации. В итоге он загнал себя в тупик, выбраться из которого ему лично будет очень сложно.

– Выходит, сил, которые могли бы изменить нынешний курс сухумского руководства на полную независимость от Грузии, внутри Абхазии нет? На кого же вы тогда рассчитываете, говоря о возможности примирения?

– Такие силы в абхазском обществе все-таки есть. Но чтобы они пришли в движение, нужно время. Если в переговорном процессе реально появится некий плюрализм, то эти силы обязательно себя проявят. Определенные шаги в этом направлении готовит и наш Верховный совет. Очень скоро мы докажем Сухуми и Москве, что являемся не так называемой, а реальной властью автономной республики. В частности, мы намерены поставить перед всеми международными организациями вопрос о расширении нынешнего формата переговорного процесса, о включении в него наших представителей.

– А не закончится ли все применением в Абхазии косовского варианта, о чем все чаще говорят в Москве?

– На мой взгляд, это не больше чем игра на нервах грузинского руководства. Косовского прецедента в Абхазии не будет. Кстати, не следует излишне педалировать и связь решения проблемы Абхазии с курсом Грузии на вступление в НАТО. Это, как говорится, две отдельные истории. Одно знаю точно: в Абхазию мы вернемся в любом случае. Кстати, мой сухумский дом уцелел. Правда, там сейчас живут другие люди, но, как мне рассказывают, дом они содержат в полном порядке. Вернусь и должным образом, как это принято между сухумчанами, отблагодарю этих людей.

Тбилиси