Владимир Малинкович 11 января Европарламент обсудит итоги газового конфликта России и Украины, затронувшего интересы целого ряда стран континента. При этом уже прозвучавшие заявления европейских политиков о газовом кризисе в Москве и Киеве трактуются прямо противоположно. Судя по ожиданиям, которые широко озвучиваются в СМИ, украинский политикум надеется, что в Брюсселе в очередной раз вступятся за молодую демократию и осудят излишне жесткую позицию Москвы по отношению к Киеву. Эти надежды на помощь Запада нельзя назвать единодушными – единства в политическом сообществе Украины нет и быть не может хотя бы в свете приближающихся парламентских выборов. Тем не менее упования на третейского судью в Киеве сохраняются, и они имеют под собой основания.
Хотя российский МИД заявляет, что газовый конфликт не выходит за рамки двусторонних отношений, есть мнение, что Запад уже принимал негласное участие в его разрешении. В этой связи называют имя бывшего канцлера Германии Герхарда Шрёдера, при посредничестве которого Россия якобы и снизила цену на газ для Украины с 230 до 95 долларов за 1000 кубометров. Сыграла определенную роль и обеспокоенность ЕС судьбой газового транзита. Как известно, договор между «Газпромом» и «Нефтегазом Украины» был подписан в ночь с 3 на 4 января – как раз накануне намеченного в Брюсселе обсуждения газового кризиса. Все это позволяет Киеву надеяться на поддержку Запада и в дальнейшем.
Но газовый конфликт с Россией далеко не исчерпан. После обнародования текста соглашения между «Газпромом» и «Нефтегазом Украины» стало ясно, что долгосрочное соглашение достигнуто по условиям транзита российского газа в Европу, но не достигнуто по условиям его поставок на Украину. Какая-то часть проблемы решена, так как сейчас Украина получает газ, закупленный в Туркмении Россией, с газом, закупленным у Туркмении же самой Украиной. При этом нас обвиняют в воровстве российского газа, идущего транзитом в Европу, а мы утверждаем, что отбираем причитающуюся нам часть газа туркменского.
Условия его транзита в дальнейшем Путин и Ющенко, возможно, обсудят сегодня в Астане. А дальнейшую позицию Украины в газовом конфликте наверняка определит уже новое правительство, которое будет сформировано после мартовских выборов в парламент. Учитывая возросшую роль парламента после конституционной реформы, уже сейчас можно сказать, что это будет более консенсусное правительство, которое вернет страну к многовекторности. Не к той многовекторности, которая была при Кучме, когда в Вашингтоне официальные представители Украины говорили одно, а в Москве – прямо противоположное. А к многовекторности реальной, которая определяется геополитическим положением страны.
Чем бы ни закончился газовый кризис, ясно одно: Украина останется независимой страной и в политический союз с Россией не войдет. Она останется стратегическим союзником России, сохранив ориентацию на Запад. Но с существенной корректировкой: это будет ориентация на Европу, а конкретно – на старую Европу. Реальная многовекторность должна сделать Украину частью оси Мадрид–Париж–Берлин (и, возможно, Москва), а не оси Вашингтон–Варшава–Вильнюс. У Украины есть шансы стать площадкой для строительства большой Европы, а не для строительства буферной Речи Посполитой. И это было бы выгодно всем.
А вот давить на Украину энергетически России сейчас невыгодно. В последние дни много говорилось о том, это давление повышает рейтинг Ющенко, и это действительно так. Аргументы о том, что Украина расколота на запад и восток, несерьезны: вопреки сложившемуся стереотипу, существуют не две Украины, а несколько Украин. Помимо Донбасса с Крымом и Западной Украины, где политические пристрастия населения не изменятся ни при каких обстоятельствах, существуют такие регионы, как Харьковская и Одесская области. Формально они относятся к «пророссийскому» югу и востоку Украины, но реально там достаточно сильны позиции оранжевых. И в Москве должны об этом помнить.
