Наталья Приходко - РАЗВОРАЧИВАЮЩИЕСЯ после террористических актов 11 сентября события не могли не отразиться и на ситуации в Приднестровье. Некоторые молдавские СМИ, к примеру, стали именовать приднестровцев не "сепаратистами", как прежде, а "террористами". Как вы к этому относитесь?
- Такие обвинения я не считаю оправданными. У здешнего конфликта свои причины, никак не связанные с терактами 11 сентября. Но все же названные события могут оказать определенное влияние и здесь. Налаживание более эффективного широкомасштабного сотрудничества между США и Россией, думаю, способствовало бы и успешному завершению приднестровского урегулирования.
- В августе вы заявили, что уже в ближайшее время возможно окончательное урегулирование приднестровского конфликта. На чем основывался ваш оптимизм?
- В течение весны-лета стороны достигли некоторых конкретных договоренностей. И начали обсуждать главный политический вопрос - о статусе Приднестровья и об основах будущих их взаимоотношений. Контакты между двумя берегами, пусть неофициальные, рабочие, на уровне экспертов, продолжаются. И можно предположить, что Кишинев и Тирасполь еще продолжат диалог и по основному вопросу. И окажутся в состоянии успешно его разрешить.
- В ходе недавнего телемоста с молдавскими журналистами заместитель госсекретаря США Стивен Пайфер заявил, что Тирасполь отказывается, по сути, вести переговоры с Кишиневом. Хотя именно представители Республики Молдова все последние годы предлагают неприемлемый для Приднестровья вариант автономии, который противоречит и рекомендациям западных экспертов, разработанным на круглом столе ОБСЕ в Киеве. Как вы это прокомментируете?
- Я не слышал в точности, что сказал господин Пайфер. Может быть, он сослался на отказ Игоря Смирнова от участия в переговорах в условиях экономической блокады или на соответствующее постановление приднестровского Верховного Совета. Что же до молдавских предложений, то в них действительно говорится о предоставлении Приднестровью широкой автономии. Пока что Тирасполь их не принял. Какой может быть оптимальная итоговая формула, сегодня сказать трудно. Но очевидно, что она должна обеспечивать подлинное самоуправление Приднестровского региона. Известны различные примеры решения подобных проблем - скажем, в Швейцарии или Бельгии. И если бы молдаване и приднестровцы воспользовались наработками западных экспертов, они сумели бы продвинуться на шаг вперед.
- В недавней избирательной кампании в Белоруссии группа ОБСЕ фактически открыто поддержала оппозицию. В своей статье в "НГ" глава группы Ханс Георг Вик высказался за оказание международного содействия тамошним оппозиционным структурам. Не намерена ли и ваша миссия подключиться к предвыборным баталиям в Приднестровье в преддверии президентских выборов 9 декабря?
- Опять же мне неизвестна точная аргументация господина Вика. ОБСЕ повсеместно выступает за проведение открытых и справедливых, исключающих вмешательство внешних сил и внутренних органов безопасности, выборов. И за предоставление всем их участникам равных возможностей, в том числе и кандидатам от оппозиции. Лишь результаты таких - свободных и прозрачных - выборов воспринимаются как народное волеизъявление. Посмотрите, когда на правом берегу февральские парламентские выборы выиграли коммунисты, хотя это и не было приятно каким-то наблюдателям из других государств, никто не усомнился в их победе. В Приднестровье же в ходе прошлогодних местных и парламентских выборов были допущены определенные злоупотребления. Мы не знаем, в какой мере это повлияло на итоги выборов, но определенное недоверие к ним возникло.
- Вы по-прежнему удовлетворены ходом реализации трехстороннего соглашения по вывозу и утилизации российской военной техники и боеприпасов?
- Утилизация тяжелой техники на базе Оперативной группы российских войск идет очень хорошо. И, вероятно, ее удастся завершить даже раньше назначенного стамбульским саммитом ОБСЕ первого срока. Об этом, в частности, мы докладывали в Вене на заседании группы стран - участниц фонда ОБСЕ по финансированию процессов утилизации и вывоза. Также возможно утилизировать все боеприпасы ко второму стамбульскому сроку (31 декабря 2002 года). Утилизировать боеприпасы будут на существующих местных производствах, на которые завезут необходимое оборудование из Западной Европы, России и США.
- Москва активно поддержала международную антитеррористическую коалицию. В свою очередь, не проявят ли теперь ее участники большее понимание стремления России сохранить свой воинский контингент в Приднестровье?
- После 11 сентября другие государства ОБСЕ, думаю, с большим пониманием будут относиться к интересам России, и в итоге могут быть достигнуты взаимоприемлемые решения по многим вопросам. Судя по последним заявлениям представителей РФ, они по-прежнему настроены на выполнение стамбульских обязательств. Да, наличие здесь российской военной базы неоправданно и с военной точки зрения. Сейчас гораздо важнее было бы вести не споры о присутствии маленького контингента в небольшом анклаве, но разговор об обеспечении единой системы европейской безопасности. Решения по Молдавии представляются лишь "кирпичиком" этого общеевропейского "здания", "подпираемого" в том числе Договором по ограничению обычных вооружений. В нынешней ситуации, по-моему, правильнее было бы, выполнив принятые решения, использовать новые возможности совместного сотрудничества, например, для выработки формулы по адаптации здешней миротворческой операции к сегодняшним требованиям и, в частности, по достижению доверия и политического согласия между сторонами. А пока все-таки сосредоточимся на ликвидации боеприпасов, которые представляют серьезную опасность для населения региона.
- В последние годы миссию ОБСЕ в Республике Молдова неизменно возглавляют представители США - страны, традиционно предпочитающей силовые решения. Не осложняет ли данное обстоятельство здешний переговорный процесс, который осуществляется в условиях мира, установленного при помощи России?
- Это неправомерная постановка вопроса. Можно сказать, что и Россия склонна к силовым решениям, судя по ее акциям в Чечне.
Американцы работают в миссии с самого начала, с 1993 года, и с 1995-го возглавляют ее. Лично у меня сложились хорошие отношения с россиянами, работающими и непосредственно здесь, и в Москве. Естественно, мы не всегда соглашались друг с другом. Однако мы не обречены судьбой на вечное противостояние. И здешний наш опыт является важным примером конструктивного сотрудничества представителей двух великих стран.
- Из вашей биографии следует, что вы были профессиональным разведчиком. Как вы относитесь к тому, что многие миссии международных организаций в государствах Содружества служат прикрытием для западной агентуры, отслеживающей ситуацию на постсоветском пространстве?
- И нынешний российский президент Владимир Путин, и бывший председатель Госкомиссии по приднестровскому урегулированию Евгений Примаков - известные разведчики. И экс-президент США Буш-старший был главой разведки. Я работал в Бюро исследований и разведки, занимался аналитикой. А по профессии я историк, преподавал историю в университете.
- Двухгодичное ваше пребывание здесь в должности главы миссии завершается. Известно ли уже, где вы будете работать дальше и кто станет вашим преемником?
- Я буду работать в научно-исследовательском институте в Вашингтоне. И сменит меня также американский дипломат - Дэвид Суорц. Он был послом США в Минске с 1992 по 1997 год. И в советское время работал в Москве и Киеве. Хорошо знает здешние реалии, владеет русским языком.
Кишинев
