Миражи Тавильдары

ДОРОГИ Тавильдары практически сразу после поворота с трассы Душанбе-Гарм напоминают пейзажи Афганистана, где непременной деталью является разбитая советская бронетехника. Если бы не танки и БТРы, уже местами проржавевшие, Тавильдара вполне могла бы вписаться в список районов Таджикистана, которые принято называть "местной Швейцарией". Но следы войны видны повсюду: подбитые танки стоят в садах, на окраинах кишлаков и даже во дворах, там, где застигли их снаряды. К этой картине стоит добавить и новые мосты, построенные взамен разбомбленных, остовы которых валяются или на обочине, или на дне рек.

Все остальное в Тавильдаре - обычный пейзаж Таджикистана: реки, леса, синее небо и горные кишлаки. Но Тавильдара в последнее время вновь на страницах газет в связи с именем Джумы Намангани, одного из лидеров Исламского движения Узбекистана, чьи отряды воевали на юге Киргизии в 1999 и 2000 годах. Легенды приписывают Джуме Намангани свойства "летучего голландца", появляющегося неожиданно, но почти всегда возникающего именно в Тавильдаре, где он воевал в 1993-1995 годах на стороне таджикской оппозиции. Сейчас на Западе многие газеты называют Намангани чуть ли не "замом" бен Ладена по Центральной Азии.

Сейчас Тавильдара совсем не напоминает рассказы того времени, когда в райцентре была провозглашена Исламская Республика, а весь Тавильдаринский район, где война шла с переменным успехом, почти всегда находился в руках оппозиции. "НГ" в те годы публиковала материалы о боевых столкновениях, о больших потерях правительственных войск. Практически всегда приходили опровержения, обвинения в необъективности. Спустя годы горы покореженного металла, останки танков и БТРов те опровержения не подтверждают.

Сами жители с неохотой рассказывают о войне: уже многое изменилось, на улицах висят портреты президента Рахмонова, поперек улиц развешаны полотна с цитатами из его выступлений. Тавильдара, как и вся республика, отмечала 10-летие независимости. Как утверждают официальные власти района, сейчас в Тавильдаре стоят посты Министерства обороны и местной милиции, и то только каждые 20 километров.

Председатель района Мирали Олимов рассказал, что "бывшие боевики, воевавшие некогда в районе, с 1997 г. сейчас находятся в Душанбе, многие из них занимают высокие государственные посты, в том числе и министерские. В настоящее время все они активно сотрудничают и поддерживают правительство республики. А у нас сейчас стало тихо. Люди заняты мирным трудом. Как вы видите, идет строительство дороги. В регионе работают международные организации - Германская Агроакция, Фонд Ага-Хана, МВФ. За это время построено заново 15 мостов, восстановлены или построены школы, больницы. Международные организации оказывают помощь и продовольствием. Фонд Ага-Хана сегодня строит в районе 50 объектов, в кишлаке Чильдара построили 24 новых дома на месте разрушенных войной".

- Сколько же мирного населения погибло во время войны?

- Во время бомбардировок погибли около 70 мирных жителей, - говорит глава Тавильдаринского района.

- Я видела вдоль дорог разбитые танки, БТРы и даже 2 вертолета, как сказали старожилы, упавшие в результате непогоды. Всего 54 единицы техники. Будут ли их убирать?

- Министерство обороны начало подготовку, чтобы убрать эту бронетехнику. Это сложный процесс. Причем уберут только то, что на виду. Вы не представляете себе, сколько машин завалено под сошедшим в позапрошлом году селем, неизвестно и количество техники на дне рек. По нашим данным, примерно около ста единиц. И вы правы: чем быстрее их уберут, тем лучше для людей.

- На территории района были лагеря боевиков. Что с ними сделали?

- С сентября 1995 по 1996 год у боевиков был действительно лагерь. Сейчас там располагается батальон Министерства обороны. Боевиками были построены казармы в Чильдаре и Шахринау. В одной из них находится больница, в другой - интернат. На территории района постоянно дислоцируются батальоны МО и МЧС. Кстати, в начале сентября у нас проводил отпуск министр МЧС Мирзо Зиеев.

- Известно ли, сколько беженцев было из Тавильдаринского района?

- Около 10 тысяч, при том, что в районе всего проживали 16 тысяч. На сегодня практически все жители вернулись. Однако часть молодежи уезжает на сезонные работы в Россию. Несмотря на то что международные организации помогают в трудоустройстве, все же приличный заработок могут найти не все. Гуманитарная помощь от международных организаций уже практически прекратилась. Они сейчас проводят программы развития. На работу принимают бывших моджахедов, которые привzлекаются в основном на строительство мирных объектов. Их заработок составляет около 50 долларов в месяц.

Следующий вопрос собеседников, среди которых председатель района, секретарь администрации, прокурор района и начальник местного отдела Министерства национальной безопасности, в тупик, как ни удивительно, не ставит. Речь идет о Джуме Намангани. Несмотря на то что, проехав через всю территорию района, корреспондент "НГ" следов Намангани не обнаружила, пытаюсь все же выяснить источник информации. Подполковник МНБ Сулаймон Собиров не выдерживает и говорит, что, "видимо, кто-то сильно заинтересован в том, чтобы распространять информацию о нахождении Джумы Намангани в Тавильдаре. Кроме того, что мы уверены, что его здесь нет, мы постоянно перепроверяем эту информацию".

- А кто ее распространяет?

- Наши недруги, наши соседи, которые не заинтересованы в том, чтобы в Таджикистане был мир. Подобной информации больше всего поступает из Узбекистана. Например, называется фантастическая цифра - 2-3 тысячи боевиков на территории района. Никогда такого количества боевиков на нашей территории не было. Прежде всего необходимо учитывать, что здесь проживают всего 16 тысяч человек и лишние 3 тысячи ощутимо отразятся на районе. Мы два раза в неделю проверяем всю восточную часть Тавильдаринского района, до кишлака Сангор.

Неожиданно председатель района Мирали Олимов задается вопросом: "Неужели никто не знает, где сейчас находится Намангани?" Мои собеседники наперебой начали объяснять, каким образом Джума Намангани попадает на юг Киргизии.

Подполковник Собиров говорит, что "на территории Тавильдары Джума находиться никак не может. Во-первых, наша граница на замке. Во-вторых, войска Северного альянса его не пропустят на территорию ГБАО. А если по горным тропам идти, так это можно только в период с июля до начала августа. В другое время перевалы закрыты. Если есть деньги, а они у них есть, то можно самолетом".

- Но где тогда были ПВО Узбекистана и Таджикистана, если они могут пролететь границу самолетом?

- Так ведь пассажирским самолетом┘ - говорит Мирали Олимов.

- Пассажирским? Это новая версия. Вы так же думаете? (Вопрос к подполковнику Собирову.)

- Да. На сто процентов уверен. У меня есть достоверная информация. Они пользуются рейсом Дубаи-Бишкек.

- Да, но его отряд хорошо вооружен.

- А разве на месте нельзя получить оружие?

- У него есть деньги, зачем трудиться, с собой таскать? А теперь подумайте, почему нет на этот раз столкновений в Баткенской области, - спрашивает Олимов.

- На этом разговор о Джуме Намангани закончился, поскольку, если поверить версии Олимова и Собирова, теперь все вопросы нужно адресовать спецслужбам Киргизии: как это они пропустили людей Намангани, да еще в международном аэропорту Бишкека? А потом позволили беспрепятственно доехать до Ошской области и "раствориться" среди населения┘

Утром следующего дня Тавильдара по-прежнему выглядела очень спокойно. Но напряжение ощущалось. Это можно было прочитать по лицам местных жителей. Они осторожно осматривали нашу машину, а ночью у дома, где мы остановились на ночлег, на всякий случай выставили пост из двух вооруженных автоматами солдат. На рассвете мимо дома по улице прошли двое мужчин в белых одеждах с автоматами.

Через пару часов горной дороги доехали до перевала Хобу-работ, находящегося на отметке 3253 м над уровнем моря. Там нас встретил очередной блокпост МО. Из разговоров выяснилось, что они несколько дней назад были переведены на усиленный режим несения службы. Один солдат сказал, что они бессменно находятся на этой точке полтора года. Прошлой зимой МО не особенно заботилось о своих подчиненных. Их не обеспечили питанием (перевал закроется в конце сентября - в начале октября). Зимой они искали под снегом траву и ели ее. В этом году история, видимо, повторится. Уже середина сентября, но сих пор нет топлива и продовольствия.

Когда я фотографировала солдат на память, их командир, который говорил, что он всегда выступал на стороне правительства, прокричал "Аллах акбар!". Зенитка, стоявшая у казармы, и тяжелый пулемет у дороги направлены не в сторону границы, откуда может ожидаться неприятель, а в сторону Тавильдары. А когда я попыталась отойти в сторону на сто метров, меня ласково предупредили: "Мины".

Дальше по дороге посты стали встречаться все чаще, контроль стал жестче. На афганской границе было спокойно. Посты встречались примерно на расстоянии 5 км друг от друга. По пути мы подобрали офицера-контрактника, который поранил ногу. Ему нужно было добрать до поста. Помощи он ждал уже двое суток. Рассказал, что вдоль границы усиленный режим действует уже на протяжении последних 9 месяцев. Ждут банду какого-то Джумы, которой все нет. Между тем 12 сентября, как сообщил МИД Таджикистана, было дважды нарушено воздушное пространство республики со стороны Афганистана.

Про Джуму вспомнилось спустя два дня во время встречи с председателем Горно-Бадахшанской автономной области Алимамад Ниезмамадовым. Он, конечно, ничего не знал о "версии" с бишкекским аэропортом и, как и все памирцы, был откровенен.

- В Бадахшане построили новые мосты. Вы не думаете, что в случае войны эти мосты перейдут под контроль талибов?

- Если они захотят перейти госграницу в Бадахшане, то сделать это совсем нетрудно. 1470 километров границы перекрыть очень сложно. И ни для кого не секрет, что жители приграничных районов практически ежедневно переходят границу.

- Как нам говорили сами пограничники, они несут службу в усиленном режиме. Ждут отрядов Намангани. Это как-то сказывается на мирном населении?

- Если честно, то он перейдет границу, как только захочет. Это все разговоры. Мы говорим, что погранцы на усиленном режиме, и всегда на усиленном режиме, но в позапрошлом году его все же пропустили.

- Это когда он в Баткен перешел?

- Да.

- Так он все-таки отсюда приходил?

- Да! Тут был один полковник, который рассказывал, что на Пяндже линия КСП, даже три линии КСП. Как же так, три линии КСП - и есть нарушители границы?! Он говорил, что, если солдаты возьмутся за руки и будут стоять, все равно будут нарушители. Стопроцентной гарантии никто не даст. До сих пор и местные власти, и пограничники надеются на помощь населения. Так было и в советское время, так и сейчас. И хотя афганцы говорят на одном языке с жителями Бадахшана, более того, многие из них родственники, определить пришельца с того берега легко: он может ненароком произнести слово или несколько слов, которые в лексиконе "советских" памирцев уже не встречаются. Поэтому только местные жители могут отличить бадахшанца таджикского от бадахшанца афганского. Но это когда речь идет об единичных нарушителях.

Джуму Намангани встретить в Тавильдаре так и не удалось. Но его вспоминают. Не все хорошим словом, но опасение, что он вновь перейдет таджикско-афганскую границу, существует.

Тавильдара-Хорог-Душанбе-Москва