Арман Джилавян -НАИРА РАФАЭЛОВНА, как вы оцениваете нынешнюю ситуацию вокруг карабахского урегулирования в свете участившихся в последнее время в Азербайджане призывов к возобновлению силовых действий и заявлений о возможности новой войны?
- Я оцениваю эти заявления как крайне безответственные и свидетельствующие о незрелости политической системы и политического истеблишмента Азербайджана. Сегодня попытка навязать миру возможность силового решения проблемы оставляет как минимум странное впечатление. Ныне мир уже не тот, уже нет того чувства неопределенности, которое сформировалось после распада СССР и которым попытался воспользоваться Азербайджан, начав военные действия. Несмотря на то что азербайджанская сторона пытается представить себя в качестве жертвы агрессии, простая хронология конфликта показывает, что именно Азербайджан начал войну в ответ на мирные политические требования. Я имею в виду и известные события в Сумгаите, Баку и Кировабаде, и начало широкомасштабных военных действий после развала Советского Союза.
- Означает ли это, что вы считаете маловероятным возобновление военных действий в обозримом будущем?
- Не считаться с возможным возобновлением военных действий было бы с нашей стороны недальновидно. Соответствующие структуры принимают необходимые меры для предотвращения возможной угрозы для нашего народа. Естественно, с нашей стороны осуществляются и политические действия, призванные предотвратить нежелательное развитие событий.
- Тем не менее в Азербайджане уже на самом высоком уровне говорят о вполне реальной возможности возобновления войны. Вряд ли можно игнорировать это обстоятельство и не признавать, что мирный процесс находится в стадии "прогрессирующего тупика". Чем, на ваш взгляд, обусловлено именно такое развитие ситуации?
- В каком-то смысле это совершенно естественное развитие событий. На протяжении последних трех лет мы предупреждали мировое сообщество, что в Азербайджане не прекращается осуществление ксенофобской политики, культивирование образа армянина как исторического врага и целенаправленная антиармянская пропаганда. Такая атмосфера, естественно, сама по себе исключает какой-либо компромисс. Я думаю, что международные посредники все-таки должны были предпринять какие-либо превентивные меры. К сожалению, все наши предупреждения до последнего времени оставались практически безответными.
- Наира Рафаэловна, согласны ли вы с тем мнением, что одной из причин сегодняшней тупиковой ситуации является помимо всего прочего и фактическое извращение формата карабахского урегулирования, игнорирующее позицию и роль именно Нагорного Карабаха?
- Неучастие Нагорного Карабаха в переговорах - это тоже результат той политики, которую осуществляет Азербайджан. Это прежде всего нежелание признать за народом Нагорного Карабаха право на существование. Это часть той же самой антиармянской политики, которая осуществляется в Азербайджане на государственном уровне и, можно предположить, преследует цель изгнать армян из Нагорного Карабаха. Отказ вести переговоры с представителями народа, который живет на этой территории, - неопровержимое свидетельство о существовании данной цели, попытка реализации которой может носить и политический, и военный характер. Причем крайне важно отметить, что это причина возникновения сложившейся ситуации, а не ее последствие.
- Признается ли эта реальность международными посредниками? Затрагивался ли вопрос о непосредственном участии Степанакерта в переговорном процессе в ходе недавнего визита сопредседателей Минской группы ОБСЕ в Нагорный Карабах?
- Безусловно, признается. Со стороны посредников было подчеркнуто, что они сами являются основными защитниками интересов Нагорного Карабаха. Более того, я бы хотела особо отметить заявление господина Трубникова (первый замминистра иностранных дел РФ, сопредседатель Минской группы ОБСЕ от России. - А.Д.). Мы очень высоко оцениваем его слова о том, что урегулирование конфликта должно привести к удовлетворению интересов именно народа Нагорного Карабаха. Это заявление полностью соответствует давно уже зафиксированным принципам ОБСЕ, согласно которым основной пострадавшей стороной в этом конфликте и основной стороной, заинтересованной в урегулировании этого конфликта, является народ Нагорного Карабаха. Могу также отметить, что в этом высказывании господина Трубникова была отражена и особая позиция России, которая хорошо осознает свою историческую ответственность за происходящее на постсоветском пространстве. Одновременно хочу подчеркнуть, что ответственность за судьбу народа Нагорного Карабаха в полной мере осознают и разделяют и сопредседатели от Франции и США.
- Поскольку речь зашла о посредниках, то было бы интересно затронуть вопрос о возможной активизации посреднических усилий со стороны Исламской Республики Иран. Нам известно, что Ереван и Степанакерт уже дали положительную оценку этой перспективе. Скажите, пожалуйста, какой формат участия Тегерана представляется вам возможным? Иран, как известно, не является членом ни Минской группы, ни самой ОБСЕ. И возможна ли вообще реорганизация института посредников?
- Могу лишь отметить, что мы всегда считали Иран неотъемлемой частью нашего региона. Если Турция вовлечена в процесс урегулирования как член Минской группы, то, естественно, и Иран, будучи одним из наиболее активных игроков на этой сцене, не может быть исключен из него. Урегулирование, которое, безусловно, будет иметь общерегиональное значение, не может быть достигнуто без согласия Ирана и, более того, вопреки его интересам. Мы убеждены, что чем скорее Тегеран будет включен в процесс урегулирования, тем активнее он будет проходить.
- Тем не менее нельзя исключать, что после непосредственного вовлечения Ирана в процесс урегулирования будет выставлено требование об укреплении и расширении посреднических позиций той же Турции. Готова ли армянская сторона к подобному развитию ситуации?
- Анкара в этом регионе сама создала для себя столько проблем, что ей будет сложно добиться того, чтобы ее деятельность воспринималась армянской стороной более благожелательно. Турция по-прежнему осуществляет блокаду Армении, в одностороннем порядке отказывается от установления с ней дипломатических отношений. Более того, у армянского народа имеются колоссальные проблемы, связанные с преступлениями геноцида, которые были совершены Османской Турцией в его отношении. Пласт этих проблем действительно огромен. Но их разрешение не должно как-либо увязываться с урегулированием нагорно-карабахского конфликта. И это было бы самым главным, что могла бы сделать сегодня Турция.
- Однако, как отмечают сегодня в Баку, немалый груз проблем существует и во взаимоотношениях между Азербайджаном и Ираном. Получается, что сама по себе возможность расширения круга посредников может еще более усложнить ситуацию...
- Что касается подобных проблем, то у Азербайджана они были практически со всеми посредниками. Однако наличие у Азербайджана проблем с Ираном не может служить поводом для игнорирования интересов Тегерана в регионе. Действительно, в отношениях Азербайджана с Ираном наличествует весьма интересная правовая коллизия. Так, в вопросе Нагорного Карабаха Азербайджан продолжает настаивать на преемственности так называемого правового наследия Советского Союза, во время формирования которого Нагорный Карабах был незаконно включен в состав Азербайджана. Одновременно в вопросе своих взаимоотношений с Ираном Азербайджан пытается отказаться от советского правового наследия касательно размежевания границ на Каспии. Эти проблемы, в том числе связанные с Каспием, - результат того, что Азербайджан по своему обыкновению пытается навязать свои позиции, а не согласовывать их.
- Получается, что число и сложность проблем нарастают с каждым днем, а любые попытки их разрешения загоняют процесс урегулирования в еще более глубокий тупик. Нет ли у вас ощущения того, что сегодня карабахское противостояние рискует окончательно войти в список неразрешимых проблем, каковыми, например, являются ближневосточный или кипрский конфликты?
- Я согласна с вами. Хочу отметить, что в своем недавнем обращении к сопредседателям Минской группы, приуроченном к их встрече на Мальте, я особо отметила эту негативную тенденцию, причиной которой в первую очередь является именно та атмосфера бескомпромиссности и ненависти, которая формируется сегодня в Азербайджане. Да, мы действительно имеем перед глазами весьма опасный прецедент ближневосточного конфликта, сложность которого нарастает по мере активизации и усиления взаимных обвинений, упреков, взаимной неприязни.
- Отказались ли сами власти НКР от проведения подобной пропагандистской кампании? Не считаете ли, что противостоящая сторона может выдвигать аналогичные обвинения?
- Мы готовы к любому экспертному анализу нашей прессы, наших заявлений и высказываний. Могу сказать, что сопредседатели неоднократно высказывали нам свое удовлетворение той сдержанностью, которая присуща и нашим официальным лицам, и средствам массовой информации. С нашей стороны нет какого-либо стремления видеть в соседе врага. Мы прекрасно понимаем и признаем, что наше совместное сосуществование с Азербайджаном не должно развиваться в атмосфере ненависти и неприязни.
- В последнее время азербайджанская сторона стала все чаще обвинять Степанакерт в уничтожении находящихся на подконтрольных ему территориях исламских архитектурно-религиозных памятников, а также в превращении Нагорного Карабаха в "центр международного терроризма"┘
- Мы неоднократно с привлечением всех необходимых доказательств опровергали эти голословные заявления. Хочу обратить внимание и на то обстоятельство, что с подобными заявлениями никогда не выступали ни Иран, который является нашим ближайшим соседом, ни те международные организации, которые работают на территории Нагорно-Карабахской Республики. Более того, очень важно отметить, что те международные организации, которые Азербайджан попытался тем или иным образом вовлечь в эту пропагандистскую кампанию, одна за другой опровергали эти заявления. В их числе, в частности, Международный Красный Крест, а также организации, занимающиеся проблемами ядерной безопасности. В этом отношении я уверена, что попытки Азербайджана представить Нагорный Карабах как некоего "международного изгоя" не принесут никаких результатов. Мы полностью открыты перед внешним миром, у нас очень часто бывают иностранные журналисты, которым открыт доступ во все районы, находящиеся под нашим контролем, и поэтому у нас нет никаких опасений: международное сообщество никогда не формирует свое мнение на суждениях одной стороны.
- Не могли бы вы внести ясность в вопрос о так называемых парижских принципах карабахского урегулирования, которые, согласно распространяемым сообщениям, были согласованы президентами Армении и Азербайджана во Франции, но от которых Баку впоследствии предпочел отказаться. Какова их сегодняшняя судьба, если они вообще существуют?
- Хочу только подтвердить их безусловное существование и подчеркнуть то обстоятельство, что в переговорном процессе продолжает действовать принцип конфиденциальности. Однако думаю, что, независимо от того, примет ли эти принципы Азербайджан или нет, наступит момент, когда они будут раскрыты. Тогда общественность сможет убедиться, что парижские принципы предусматривают, скажем так, естественную модель мирного урегулирования нагорно-карабахского конфликта.
- Наира Рафаэловна, учтены ли все-таки в этих "парижских принципах" те три фундаментальных требования армянской стороны, на которых всегда настаивали Ереван и Степанакерт: невозможность установления вертикальной зависимости Нагорного Карабаха, недопустимость его анклавного существования и гарантированность его безопасности.
- Учтены, и даже более того.
Дарья Гармоненко