Будем строить дороги вместе

На днях министр путей сообщения РФ Николай Аксененко и президент Азербайджана Гейдар Алиев достигли принципиальной договоренности о строительстве участка железнодорожной магистрали, которая свяжет иранский город Казвин с азербайджанской Астарой. (См. "НГ" от 10.06.2001). Это незначительное на первый взгляд событие на самом деле значительно меняет конфигурацию геополитического расклада не только в Закавказье, но и во всем регионе Большого Кавказа. Дело в том, что новая магистраль длиной 355 км объединит железные дороги Ирана, России и Азербайджана, став важным звеном нового транспортного коридора "Север-Юг". Предполагается, что этот путь ощутимо сократит время доставки на европейский рынок иранских, а в перспективе - и индийских товаров.

Заинтересованность Москвы и Тегерана в расширении транспортного сообщения между двумя странами-соседями естественна. Однако до последнего времени осуществлению этих планов препятствовала позиция Баку. Теперь, когда согласие Азербайджана получено, можно ожидать, что строительству уже ничего не будет мешать, тем более что российская сторона, ожидающая прибыль от транзита в размере до 260 млн. долларов в год, готова, как заявил Николай Аксененко, "самостоятельно, за счет собственных средств, строить эту дорогу".

Очевидно также, что свою долю от реализации этого проекта получит и Азербайджан, причем дивиденды будут не только материальными. До последнего времени на роль транзитных участков магистрали "Север-Юг" активно претендовали также Грузия и Армения. Ереван, в частности, приступил к модернизации своих и без того очень неплохих автомагистралей. Эти работы ведутся на деньги фонда "Линси", основанного американским миллиардером армянского происхождения Кирком Киркоряном. Фонд располагает суммой в 100 млн. долларов, причем значительная ее часть предназначена именно для осуществления "транзитных амбиций" Армении.

Можно предположить, что, являясь стратегическим партнером Москвы в регионе и поддерживая (в отличие от Баку) весьма плодотворные деловые отношения с Тегераном, Ереван имел все основания рассчитывать на роль важного звена в российско-иранской связке. И если бы основной поток грузов из Ирана и стран Персидского залива направлялся на север через армянскую территорию, это само по себе сделало бы совершенно бессмысленной продолжающуюся доныне транспортно-энергетическую блокаду республики со стороны Азербайджана и Турции и превратило бы Армению в заметное звено средоточения политических и экономических интересов, по своему значению превосходящих региональные масштабы.

Однако ситуация стала меняться, причем достаточно быстро. Новое кремлевское руководство сегодня абсолютно не скрывает своей заинтересованности в восстановлении и развитии многосторонних отношений с Баку. При этом тот факт, что в российско-азербайджанских отношениях сохраняется немало нерешенных вопросов, отнюдь не мешает Москве делать шаги навстречу Гейдару Алиеву. По-видимому, российская сторона вполне удовлетворена совпадением позиций двух стран по вопросу разграничения на Каспийском море, а также - что еще важнее - лояльным в целом отношением Азербайджана к действиям России в Чечне. И хотя не секрет, что в Азербайджане до сих пор находится немало "беженцев" из Чечни, среди которых, как утверждается, имеются и боевики, декларируемая Баку готовность сотрудничать с российскими спецслужбами в борьбе с ваххабитами, по-видимому, для Москвы дорогого стоит.

Наблюдатели в Ереване не раз высказывали опасения, что наметившееся российско-азербайджанское сближение, вопреки утверждениям Кремля, в какой-то мере неизбежно будет происходить за счет Армении. Разумеется, официальный Ереван сохраняет по этому поводу внешнее спокойствие, но легко предположить, что восторга такое развитие событий не вызывает. Тем более что никаких серьезных расхождений по сколько-нибудь принципиальным вопросам между Арменией и Россией нет. Однако если общая тенденция не изменится, они могут возникнуть, причем основным "камнем преткновения", как легко догадаться, станет проблема Нагорного Карабаха. При этом чем активнее будут развиваться взаимовыгодные российско-азербайджанские контакты, тем прохладнее будет относиться Кремль к армянской позиции в конфликте.

Нет сомнения, что это обстоятельство вызывает тревогу армянской дипломатии, однако неясно, что может противопоставить новым симпатиям Москвы страна, давно уже "разыгравшая" все свои геополитические козыри (российская военная база в Армении есть, внешние границы Содружества охраняются совместно, Ереван активно участвует в Договоре о коллективной безопасности и т.д.). В этих условиях даже демонстративные реверансы в сторону Запада вряд ли будут восприняты всерьез: в России весьма распространено мнение, что Армении, окруженной мусульманскими соседями, "все равно некуда деваться", тем более что в условиях продолжающегося карабахского конфликта ощутимых зарубежных инвестиций в армянскую экономику ожидать не приходится. И решение Москвы предоставлять союзникам по ДКБ военную технику по льготным ценам вряд ли способно стать реальной компенсацией для Еревана в свете общего ослабления внешнеполитических позиций страны.