Зорий Балаян Генеральный секретариат Интерпола оформил стандартную Карту с красным уголком об объявлении меня в международный розыск исключительно на основании провокационного запроса Национального бюро Интерпола Азербайджана, которое преследовало чисто политические, религиозные и шовинистические цели.
О том, что 3 июля 1994 года был совершен террористический акт в бакинском метро, я узнал лишь из средств массовой информации. О том, что я, оказывается, имел отношение к этому происшествию, узнал спустя четыре года из московского еженедельника "Общая газета" (14 мая 1998 года), в котором был опубликован репортаж из зала бакинского суда. Уже в следующем своем номере "Общая газета" (21 мая 1998 года) поместила мой ответ. Следует заметить, что подобного рода инсинуации в отношении моей персоны в Азербайджане давно стали традиционными, а для меня - привычными. Ситуация в связи с тем, что азербайджанская сторона, фальсифицируя факты, желает приписать мне явную уголовщину, обязывает меня подробнее остановиться на истории данного вопроса. Ибо на протяжении более четверти века азербайджанские власти и средства массовой информации после выхода в свет чуть ли не каждой моей книги и газетных публикаций публично оскорбляли мою честь и достоинство, присылали письма с угрозами, жаловались московским коммунистическим властям, требуя строгой кары, даже освобождения меня с должности собственного корреспондента "Литературной газеты" по Армении. Даже "невинные" экологические темы моих произведений раздражали Баку. Еще в 1975 году коммунистическое руководство Азербайджана подвергло меня остракизму за писательский очерк, опубликованный в московском литературном журнале "Дружба народов" (# 3, 1974 год). В нем рассказывалось, как в моем родном Карабахе азербайджанские власти безжалостно рубят лес, фруктовые, особенно тутовые, сады, в результате чего высыхают родники, эродируются земли, чахнут села и деревни.
Мои статьи о геноциде армян в Османской империи всякий раз вызывали в Баку поистине животную реакцию. Когда бывшего коммунистического лидера Азербайджана Гейдара Алиева возвели на высшую ступень иерархической лестницы, приняв его в члены Политбюро ЦК КПСС, травля приняла уже тотальный характер. После выхода упомянутой выше моей книги "Очаг" азербайджанские идеологические службы тиражировали и распространяли обо мне пасквили и хулу через "самиздат". Дело дошло до такого абсурда, что даже турецкие лидеры в самой Турции жаловались на факт издания книги премьер-министру СССР Николаю Тихонову во время его визита в Анкару в конце декабря 1984 года. Ненависть ко мне усилилась в последние годы, когда к власти в Баку вновь пришел Гейдар Алиев - бывший глава азербайджанского КГБ.
За год до начала суда над организаторами взрыва в бакинском метро московская "Независимая газета" (28 ноября 1996 года) опубликовала тенденциозный материал под заглавием "Гейдар Алиев о ситуации в Нагорном Карабахе", в котором президент Азербайджана, фальсифицируя исторические факты, цинично оскорблял армянский народ и его историю. Ровно через месяц в той же газете (28 декабря 1996 года) под рубрикой "Полемика... с Гейдаром Алиевым" вышла моя ответная статья, изобличающая фальсификацию.
Только за последние три года во многих изданиях выходили десятки моих статей о блефе президента Азербайджана, который, искажая истинные показатели запасов каспийской нефти, использует ее как политический и геостратегический фактор в борьбе против исторической армянской области Карабах. Однако причина многолетнего преследования, завершившаяся беспрецедентной провокацией, организованной отделением Интерпола Азербайджана, кроется не столько в отдельной личности, сколько в проводимой Азербайджаном и Турцией антиармянской агрессивной политике. Часто в ответ на мои критические выступления против фашистской идеологии пантюркизма азербайджанские авторы приклеивают мне ярлык "антиисламиста", якобы оскорбляющего ислам как религию. Я неоднократно как в печати, так и с трибуны советского парламента доводил до сведения читателей и аудитории, что армянский народ всегда с благодарностью вспоминает о мусульманских народах Ближнего Востока, Средней (Центральной) Азии, Ирана, где он нашел приют и спасение после геноцида армян в Турции и Азербайджане.
Нападки в мой адрес особенно усилились после того, как и 1989 году я был избран депутатом парламента СССР от исторической армянской области Нагорный Карабах. Это было время, когда после страшного землетрясения Армения находилась в организованной Азербайджаном блокаде; когда в Карабахе была упразднена конституционная власть и на всей территории области действовало военное положение. О бесчинствах, творимых внутренними поисками Министерства внутренних дел Азербайджана в Карабахе, подробно рассказывается в моей книге "Между адом и раем", вышедшей на армянском, русском и английском языках. В знак протеста против варварства и вандализма со стороны Азербайджана и упразднения конституционной власти в Карабахе, против нарушения прав моих избирателей 9 сентября 1990 года в Москве я объявил политическую голодовку, которая была прекращена через три недели по патриаршему настоянию Католикоса Всех Армян Вазгена Первого.
Четвертого сентября 1991 года с трибуны последнего съезда народных депутатов СССР я выступил с критикой в адрес руководства Азербайджана, которое призывало своих граждан вооружаться и выступить против армян. С конца 1991 по май 1994 года, то есть во время необъявленной войны Азербайджана Нагорно-Карабахской Республике, я находился в Карабахе вместе с моим народом в качестве и народного депутата, и врача, и журналиста-летописца. Как очевидец организованного руководством Азербайджана геноцида армян не раз официально свидетельствовал в СМИ о результатах азербайджанской агрессии, готовил публикации для зарубежной и местной прессы.
Азербайджанские агрессоры, подстрекаемые Турцией, истребляли не только мирное население Карабаха, но и, будучи воинствующими религиозными фанатами, разрушали христианские и исторические памятники, в том числе и подлинные шедевры мировой храмовой архитектуры: Амарас, Дадиванк, Гандзасар, храм Христа Спасителя и другие. Бомбили столицу Карабаха Степанакерт и другие населенные пункты. Уничтожили почти весь жилой фонд области, разрушили все школы, больницы, объекты жизнеобеспечения. Так мог ли я на такое варварство, вандализм и изуверство ответить взрывом вагона в городском метро, прекрасно зная, что этим транспортом пользуются лишь мирные невинные люди, в том числе и дети, старики и женщины. Моим оружием всегда было перо, которое я считаю сильнее любой бомбы. В упомянутой московской "Общей газете" я писал в моем ответе пасквилянтам: "Если я в чем и виноват, так это в том, что люблю свою Родину так же сильно, как и ненавижу ее насильников. Вот почему я стараюсь в каждый свой абзац вложить взрыв против организаторов геноцида, террора и провокаций", а таковыми не могут быть невинные женщины, старики и дети. И когда одну из своих книг озаглавил "Мир - это когда матери не хоронят своих сыновей", я, разумеется, имел в виду и азербайджанских матерей тоже.
Об этом очень хорошо знали азербайджанские руководители. И учитывая, что тщетно вести борьбу на политическом и идеологическом поле, они перенесли ее на поле уголовное. С этой целью заставили обвиняемых в деле взрыва бакинского метро Азери Асланова дать показания против меня. А от Генерального секретариата Интерпола скрыли фальшивку, не зная о том, что я об этом человеке, лезгине по национальности, писал в газетах задолго до взрыва в метро и затем текст поместил в книге "Между адом и раем". Меня глубоко возмутил тот факт, что достойная истинного уважения Международная организация уголовной полиции (Интерпол), ведущая на планетарном уровне огромную работу по борьбе с преступностью и особенно терроризмом, без тщательной проверки приняла к действию заявку Азербайджана и распространила в 177 странах мира Красную карту серии "А", объявив меня в международный розыск как человека, якобы находящегося в бегах.
Я решительно обвиняю как генерального секретаря, так и сотрудников аппарата Генерального секретариата Интерпола в том, что, грубо нарушив закон, каковыми являются собственный Устав и многочисленные инструкции и предписания, тем самым нанесли мне непоправимый физический и моральный ущерб.
Закон обязывает при оформлении Красной карты в обязательном порядке отметить факт гражданства разыскиваемого. В моем случае абсолютно нет никаких сведений о том, гражданином какой страны я являюсь. Зато подчеркивается, что я родился в "селе Мартули Азербайджана". Хотя я родился не в Мартуни, а в Степанакерте, столице национально-государственного образования Нагорно-Карабахской автономной области. А ведь делалось это для того, чтобы у сотрудников Генерального секретариата создалось впечатление, что я - гражданин Азербайджана. И произошло это потому, что они, в нарушение Устава Интерпола, не потребовали от запрашиваемой стороны номера паспорта. В этой связи я отправил в Интерпол необходимые документы, подтверждающие мое армянское гражданство, справку и официальное письмо начальника паспортно-визового управления Министерства внутренних дел Армении. А пока здесь я приведу всего один штрих: мог ли гражданин Азербайджана на протяжении почти тридцати лет быть собственным корреспондентом московской "Литературной газеты" по... Армении? Мог ли гражданин Азербайджана стать лауреатом Государственной премии Армении, лауреатом премии "Золотое перо" Союза журналистов Армении, лауреатом премии Союза писателей Армении имени Микаэла Налбандяна? Мог ли гражданин Азербайджана быть удостоен в Армении государственной награды - медали Мовсеса Хоренаци и в Карабахе - боевой медали "За мужество"?
Я являюсь гражданином Республики Армения и никогда ни от кого не скрывался. Только за несколько недель до того дня (6 марта 2000 года), как Азербайджан отправил в Генеральный секретариат Интерпола заявку на мой арест, я опубликовал пространную статью, посвященную десятилетию армянских погромов в Баку, в которой рассказывалось о зверствах новоявленных фашистов, убивавших людей только потому, что те иной национальности и исповедуют иную религию. Так что неудивительно, что азербайджанцы вдруг спохватились, вспомнив меня спустя шесть лет после взрыва в метро и два года после суда. Надо было наконец окончательно избавиться от меня. Вот и решили они: почему бы не использовать для этой провокации доверчивых сотрудников Генерального секретариата Интерпола?
Меня нисколько не удивил тот факт, что Азербайджан нарушил статью 15 Всеобщей декларации прав человека: "Каждый человек имеет право на гражданство". Мое право быть гражданином Армении определяется "Законом о гражданстве Армении". А вот Азербайджан в лице своего генерального прокурора 3.Гаралова думает иначе. На запрос своего армянского коллеги прокурор Азербайджана пишет в документе # 20/1927 от 30 августа 2000 года: "Письмо о гражданской принадлежности Зория Балаяна нами рассмотрено. Согласно материалам уголовного дела, 3.Балаян является гражданином Азербайджанской Республики". Так что напрасно Генеральный секретариат полагает, что статус гражданина определяется исключительно "Законом о гражданстве", действующим в каждой, без исключения, стране - члене Интерпола. Азербайджан, судя по всему, составляет исключение.
Правила Интерпола обязывают, чтобы в материалах, представленных Национальным бюро Интерпола, в обязательном порядке указывались адрес постоянного проживания разыскиваемого, предполагаемые страны, в которых возможно его пребывание, номер ордера на арест, имя отца и матери и многое другое. Даже имеется пункт - "дополнительная информация". Однако в заявке Национального бюро Интерпола Азербайджана даются мои антропометрические показатели, цвет моих волос, отмечается, что щеки у меня впалые и походка тяжелая, а вот в перечне десяти стран, в которых я предположительно могу пребывать, почему-то не указана Армения.
Странной выглядит и причина, по которой меня объявили в международный розыск: "Балаян организовал взрыв в Баку, где погибли 13 человек, 42 получили тяжкие увечья и нанесен ущерб в 1 миллион 730 тысяч долларов США... Организовал также саботаж и убийства..." К сведению Генерального секретариата отмечу, что даже у бакинского суда терминология выражена куда "интеллигентнее": "подозревается в причастности..."
Интересно знать, что должен был предпринять Интерпол в отношении, скажем, президента Азербайджана Г.Алиева, который 17 декабря 1993 года дал приказ о начале крупномасштабной агрессии против Карабаха, в результате которой за 5 месяцев были убиты десятки тысяч человек с обеих сторон, а материальный ущерб вообще не поддается подсчетам. И в какую страну должен быть подвергнут экстрадиции гражданин Алиев? Кстати, президент Азербайджана на этот счет может не волноваться, ибо, согласно 3-й статье Устава Интерпола, "строго запрещается рассматривать вопросы, связанные с политическими, военными, религиозными, расистскими преступлениями".
Я далек от мысли считать, что мировоззрение человека, его идеология, философия, биография, профессия, патриотические чувства и многое другое могут стать некоей индульгенцией, отпускающей грехи или освобождающей от наказания за совершенные преступления. Однако в моем конкретном случае речь идет о нарушении писаных и неписаных законов, об игнорировании элементарной логики и здравого смысла со стороны Генерального секретариата Интерпола. В моем случае также нарушены основополагающие принципы Всеобщей декларации прав человека, в том числе и право на жизнь.
В 1989 году в США мне по жизненным показаниям в экстренном порядке была проведена операция на сердце - аортокоронарное шунтирование. С 1996 года у меня вновь появились симптомы ишемической болезни. Я проходил обследование в Московском кардиологическом центре у академика Евгения Чазова и профессора Рената Акчурина, которые предлагали проводить повторное аортокоронарное шунтирование. Естественно, согласно принятым медицинским канонам и медицинской логике, в подобных случаях повторную операцию необходимо проводить в той же клинике и у тех же специалистов, которые проводили первую операцию. В мае 2000 года я получил приглашение из Лос-Анджелеса от оперировавшего меня хирурга Ваге Якубяна. Было решено, что в США я поеду в июле. Документы для поездки оформлялись в Министерстве здравоохранения Армении. В Ереване кардиологи-терапевты готовили меня к поездке в США для проведения повторной операции. Однако в начале июня Центральное национальное бюро Интерпола Армении получило Карту с красным уголком серии "А" об объявлении меня в розыск. Оно официально уведомило, что мне нельзя оставлять пределы Армении, ибо в любом аэропорту меня могут задержать. Армянское национальное бюро Интерпола сообщило своим коллегам в Баку, что разыскиваемый находится в Ереване и что, согласно статье 5 "Минской конвенции 1993 года", необходимо отозвать свой запрос из Генерального секретариата. В конце концов действительно смешно: мое местонахождение известно, но в то же время я объявлен в розыск. Однако ответа не последовало.
А между тем состояние моего здоровья стало резко ухудшаться. Я не мог выехать даже в Москву. Меня крайне поразило то, что генеральный секретарь Интерпола господин Раймонд Кендал в течение нескольких месяцев не реагировал на письмо министра внутренних дел Армении Гайка Арутюняна.
29 июня в крайне тяжелом состоянии я был доставлен в Ереванский кардиохирургический центр. В тот же день меня оперировал хирург Грайр Овакимян, который был лишен возможности (из-за разности во времени с Лос-Анджелесом) связаться по телефону с оперировавшими меня хирургами, чтобы выяснить детали, необходимые для успешного проведения повторной операции. Армянские врачи справились с трудной задачей и спасли мне жизнь. Однако после операции у меня начались осложнения, которые были связаны не столько с самим хирургическим вмешательством, сколько с перенесенной мной нервной сшибкой, встряской. Врачебная комиссия определила мне инвалидность первой группы.
Случившуюся со мной непоправимую беду я исключительно связываю с неправомерными действиями Генерального секретариата Интерпола, который, грубо нарушив Устав международной полицейской организации, нанес мне как моральный, так и физический ущерб.
Я всегда дорожил и дорожу моим именем. Однако сегодня оно опозорено. Оскорблены мои честь и достоинство в ста семидесяти семи странах мира. Тем самым грубо нарушены и попраны мои человеческие права. Ибо согласно статье 1 Всеобщей декларации прав человека я имею такое же равное право на достоинство, как любой сотрудник Генерального секретариата Интерпола, как любой человек на Земле.
За нанесение оскорбления моей чести и моему достоинству, а также за нанесение морального и невосполнимого физического ущерба я требую в судебном порядке от Генерального секретариата Интерпола в качестве возмещения уплаты суммы в размере семнадцати миллионов семисот тысяч долларов США из расчета по 100 тысяч долларов за нанесение мне ущерба в каждой из 177 стран - членов Интерпола.
Дарья Гармоненко