Успех саммита в Париже предопределен?

Вчера в Париже начался очередной раунд переговоров между президентами Гейдаром Алиевым и Робертом Кочаряном, в ходе которого лидеры Азербайджана и Армении вновь рассмотрели проблему урегулирования карабахского конфликта. Сегодня на заключительном этапе переговоров к ним присоединились также президент Франции Жак Ширак и сопредседатели Минской группы ОБСЕ от России и США. По мнению большинства наблюдателей, нынешний этап миротворчества имеет немало шансов стать далеко не рядовым событием в длительном и сложном процессе миротворчества.

Напомним, что несколько дней назад сперва в Баку, а вслед за тем и в Ереване были неожиданно преданы гласности ранее конфиденциальные планы урегулирования, выдвинутые в разное время посредниками Минской группы ОБСЕ. Стало ясно, что таким образом стороны конфликта и миротворцы пытаются прозондировать общественное мнение в преддверии встречи, с которой связываются значительные ожидания. Реакция в Армении и Карабахе была достаточно сдержанной: Ереван и Степанакерт ранее уже выразили согласие с последними посредническими предложениями, предусматривающими сохранение территориальной целостности Азербайджана в рамках создания "общего государства" с Нагорно-Карабахской Республикой. Между тем в Баку ситуация стала накаляться. Практически все политические силы страны выразили несогласие с планами посредников. Информационные агентства сообщили, что, выступая в парламенте, президент Алиев не исключил возможности возобновления военных действий на карабахском фронте. С аналогичным прогнозом выступил и сын главы государства Ильхам Алиев. В свою очередь, армянская сторона устами зампредседателя парламентской комиссии по иностранным делам Армена Рустамяна немедленно дала понять, что готова к любому развитию событий: "если призывы к войне возобладают в общественном мнении Азербайджана, то об этом можно только сожалеть, ибо для Азербайджана это чревато более тяжелыми последствиями".

Обмен воинственными выпадами накануне встречи в Париже мог омрачить фон многообещающего саммита и скорее всего произвел на посредников неблагоприятное впечатление. По-видимому, миротворцы не стали скрывать своего недовольства этим обстоятельством, потому что тон заявлений противоборствующих сторон очень быстро и ощутимо изменился.

Президент Алиев сказал, что ожидает от армянского коллеги "предложений по урегулированию конфликта", хотя совершенно очевидно, что Кочарян будет ориентироваться именно на те разработки сопредседателей Минской группы ОБСЕ, которые уже одобрены армянской стороной. Ереван отнюдь не заинтересован вносить в эти планы сколько-нибудь серьезные изменения, ибо именно в их реализации видит вожделенный "достойный компромисс", к тому же изначально базирующийся на поддержке международного сообщества. Поэтому слова азербайджанского руководителя были восприняты в качестве дипломатической фигуры речи, призванной приглушить скандальный резонанс от его прежних заявлений.

На первый взгляд удивительно, но на самом деле весьма симптоматично, что эти усилия были самым энергичным образом поддержаны официальным Ереваном. Как сообщил Интерфакс, накануне вылета в Париж президент Кочарян не только назвал перспективу урегулирования в Карабахе "реальной", но и опроверг сообщение, будто Гейдар Алиев призвал к решению вопроса военными методами. "Алиев такого не говорил, - заявил Роберт Кочарян журналистам в ереванском аэропорту "Звартноц". - Я очень внимательно ознакомился с текстом его выступления в парламенте. Там не только нет острых моментов, но и имееется стремление к решению проблемы и озабоченность существующей ситуацией".

Думается, воинственные заявления президента Алиева в азербайджанском милли меджлисе не являются тем не менее плодом журналистских домыслов, но были произнесены на самом деле. Об этом косвенным образом свидетельствуют и высказывания Ильхама Алиева. Но вполне допустимо, что решительность азербайджанским лидером была продемонстрирована сугубо для "внутреннего пользования", а в отредактированный официальный текст его выступления эти слова не попали. В любом случае ясно, что Ереван полагает целесообразным считать, что таких слов произнесено не было, и не собирается использовать их в качестве лишнего козыря на переговорах.

Уже одно это само по себе свидетельствует о значении нынешнего этапа миротворчества и надеждах, которые с ним связываются. Очевидно, что стороны стоят на пороге принятия неких достаточно принципиальных решений. Иначе вряд ли обычно сдержанный президент Армении еще до начала переговоров заявил бы, что "после парижской встречи наши действия и высказывания будут более конкретными".

Некоторые, обычно хорошо информированные источники склонны допустить, что результатом нынешней парижской встречи может стать достижение общей договоренности относительно фундаментальных принципов урегулирования. При этом даже не столь важно, будет ли эта договоренность оформлена официальным образом или осуществится в виде "джентльменского соглашения". Очевидно только, что без серьезного расчета на прорыв в миротворческом процессе ни президент Франции, ни представители России и США не стали бы откровенно педалировать проведение нынешнего парижского саммита, ради успеха которого, как уже было сказано, был принесен в жертву даже принцип дипломатической конфиденциальности.