Новая фигура на старой доске

Начало нового тысячелетия ознаменовалось двумя ключевыми событиями, которые, безусловно, отразятся на сложившейся в течение последнего столетия устойчивой национальной идеологии армян и их политической мифологии в целом.

Армянское общество, а точнее "армянское мировоззрение" (отличающееся своей максимальной "геполитизированностью" и концентрированным вниманием к фактору внешней силы), оказалось неспособным найти объяснение и внутренне смириться со свершившимся фактом: глава государства, воспринимаемого в качестве единственного традиционного союзника и стратегического партнера Армении, возложил венок к памятнику тем, кого армяне считают участниками жестоких погромов и кровавой резни армянского населения в Баку в январе 1990 года. Безусловно, визит Владимира Путина в Азербайджан не может привести к резким негативным изменениям в отношениях Москвы и Еревана, однако очевидно, что выбор президентом России именно такого маршрута посещения Закавказья является свидетельством возрастающей угрозы концептуального кризиса в армяно-российских отношениях или же острой необходимости их содержательного наполнения новой конкретикой.

Актуальность этой задачи становится явной в свете наметившихся серьезных изменений на "геополитической доске" супрарегиона Большой Кавказ-Центральная Азия. Здесь, как признают сегодня большинство экспертов, традиционная партия двух соперников, направленная по оси Восток-Запад, уступает место мультивекторной игре, в которой пересекаются различные национальные и надгосударственные интересы. Основными полюсами этой "Большой партии" в ее новейшей интерпретации по-прежнему являются Россия, Турция и Иран, геополитические роли и исторические судьбы которых отягощены комплексом неразрешенных задач. По этому раскладу США и другие влиятельные внешние силы (прежде всего ЕС) скорее всего будут придерживаться политики непрямой конфронтации или же "игры чужими руками". Наметившаяся еще в конце минувшего века эта тенденция американской политики может стать доминирующей во внешнеполитическом курсе администрации Буша.

В данной ситуации, естественно, предельно возрастает роль так называемых фигур второго уровня на "доске противостояния" и прежде всего трех закавказских государств. Характерно также, что среди последних ныне большинство западных политологов и "мозговых центров" склонны выделять Армению как в большей степени состоявшуюся национально-государственную единицу в Южно-Кавказском регионе, которая сумела преодолеть постсоветский период "со знаком плюс" (имеется ввиду победа в Нагорном Карабахе), сформировать достаточно сильные вооруженные силы и сохранить внутреннюю стабильность. Это обстоятельство, следует признать, также является важной предпосылкой для коренного изменения так называемого "армянского мировоззрения", последний этап трансформации которого неизбежно связан с национальной трагедией геноцида 1915 года, объективно несущей в себе "комплекс жертвы". В данной ситуации очевидно, что крайне резко меняется сама логика взаимоотношений Армения-внешний мир. Если начало XX века обернулось практически полным "безразличием мира", то конец минувшего и начало нынешнего века ознаменовались актуализацией проблемы международного признания геноцида армян и усилением значения "армянского фактора" в политике США, России, западноевропейских государств, Ирана и Турции. Как считает известный армянский политолог Игорь Мурадян, к концу XX века Запад исчерпал свои "вопросы" к Армении и практически отказался от какого-либо серьезного политического давления на нее в связи с карабахской проблемой: "Энергокомпании выяснили, что НКР не представляет угрозы их коммуникациям и проектам, а, наоборот, является важнейшим элементом обеспечения безопасности на Южном Кавказе. Запад выяснил, что карабахская проблема не решаема ни в какой системе - коммуно-интернационалистской, либерало-интернационалистской, прагматическо-геополитической и даже в исламской. Наилучшим же вариантом для США и Запада является консервация проблемы". В этом свете справедливым представляется мнение, что проблема армяно-азербайджанских отношений потеряла свою значимость для американской политики в регионе. Ключевым для западных геостратегов является фактор армяно-турецких отношений, что в той или иной степени объясняет причину резкого усиления тенденций по признанию и осуждению международным сообществом факта осуществленного Османской Турцией преступления геноцида.

В 2001 году эта проблема, как признают многие турецкие политики и эксперты, станет еще более значимой. Так, в ближайшее время предполагается утверждение Национальным собранием Франции принятой в 2000 году сенатом этой страны "Армянской резолюции". Аналогичный законопроект, согласно последним заявлениям американских конгрессменов, вскоре будет вновь представлен и на рассмотрение конгресса США. Такая перспектива, безусловно, не может не тревожить Турцию. Ее военная и политическая элита рассматривает "армянский вопрос" как одну из основных угроз национальной безопасности турецкого государства, которую можно нейтрализовать только при условии нормализации взаимоотношений между Анкарой и Ереваном.

Характерно, что именно в период визита главы российского государства в Азербайджан Анкара "послала" весьма важный сигнал Еревану: впервые за период независимости Армении Турция выразила готовность установить с ней "дипломатические контакты" - своеобразная усеченная форма дипломатических отношений. Этот шаг, как фактически следует из заявления турецкой стороны, должен быть предпринят без каких-либо предварительных условий и с целью установления прямого диалога между Ереваном и Анкарой по проблеме международного признания арменоцида.

Первостепенное значение этого события состоит в признании качественного изменения роли и места Еревана на "геополитической доске" региона. Сегодня у Армении появился реальный шанс пройти сложнейший путь трансформации из объекта в субъект региональной игры. На старой доске появляется новая фигура, которая будет вынуждена играть по новым правилам. А они, естественно, требуют модификации "армянского мировоззрения" и адаптации политической психологии народа к реалиям складывающегося геополитического окружения. Принципиально важно, чтобы эти изменения не разрушили базовые ценности, являющиеся основой самосохранения нации в современных условиях экономической, политической, информационной и культурной глобализации мира.