Взорвется ли Центральная Азия?

Образ <<отца народов>>, к которому традиционно прибегают лидеры стран Центральной Азии в массовой пропаганде, должен быть подкреплен жесткими мерами против оппозиции.
Фото автора

ПОЖАЛУЙ, никогда с момента развала СССР ситуация в центральноазиатских республиках не была настолько взрывоопасна, как сегодня. Вопреки расхожему представлению Исламское движение Узбекистана - далеко не единственная серьезная сила, противостоящая нынешним светским режимам в этом регионе. Само разнообразие движений, стремящихся создать здесь теократические государства, не может не вызывать тревогу. Проанализируем, какие организации - волей или неволей - дестабилизируют ситуацию в регионе и насколько реально, что лидерам центральноазиатских государств все же удастся удержать ситуацию под своим контролем.

Узел противоречий

По странному стечению обстоятельств боевики Намангани и Юлдашева нападают, пожалуй, на наиболее уязвимый регион Центральной Азии, где граничат сразу три государства: Киргизия, Узбекистан и Таджикистан. Граница обладает крайне причудливой, осложненной множеством анклавов, конфигурацией. Практически каждое лето здесь происходят стычки из-за воды между киргизами и таджиками. Напомним, что в начале 90-х гг. тогдашний лидер Таджикистана Кахар Махкамов даже отменил свой визит в Бишкек, протестуя против незаконного, по его мнению, отторжения "исконных таджикских земель". Сегодня же ситуация на таджикско-киргизской границе и вовсе напоминает военную. Опасаясь вторжения исламистов, Бишкек сосредоточил в этом регионе практически всю свою армию и начал минирование границы. Однако на практике на киргизских минах подрываются не исламские боевики, а мирные таджики.

Не менее драматично развивается ситуация и на таджикско-узбекской границе. По данным таджикских СМИ, от узбекских мин уже пострадали 15 граждан Таджикистана. После вторжения узбекских исламистов Ташкент ввел визовый режим с Таджикистаном. В результате от своего народа оказались отрезаны как таджики Самарканда и Бухары, так и узбеки Таджикистана, составляющие около трети населения республики. К тому же основные транспортные артерии, соединяющие Таджикистан с внешним миром, проходят через Узбекистан, и сегодня республика фактически оказалась в блокаде.

"Листовочная война"

Не успел Ташкент расправиться с так называемыми ваххабитами (а до недавнего времени именно эту категорию верующих наряду с боевиками Намангани узбекские власти считали своими основными противниками), как неожиданно весьма настойчиво стала заявлять о себе новая сила. Практически каждый день на базарах городов Ферганской долины появляются листовки партии "Хизб ут-Тахрир". Радикальная исламская партия "Хизб ут-Тахрир" (штаб-квартира на нелегальном положении находится в Иордании) запрещена практически во всех мусульманских странах мира. Партия намерена добиваться объединения мусульман всего мира в единый халифат. С точки зрения лидеров партии, на сегодняшний день в мире нет ни одного истинного исламского государства. Партия считает западную демократию неприемлемой для мусульман, по мнению ее теоретиков, жизнь мусульман должна регламентироваться законами шариата. Долгие годы подпольного существования приучили сторонников партии к жесткой дисциплине: члены организации разбиты на пятерки, и люди из разных групп нередко не знают друг друга.

Корреспонденту "НГ" удалось встретиться с членами "Хизб ут-Тахрир". Примечательно, что эти люди резко осуждают деятельность Намангани и Юлдашева, считая, что нельзя нападать на свою страну извне. По их мнению, на сегодняшний момент нужно действовать методом убеждения, чтобы "мусульмане осознали, что ими управляют безбожники". В идеале исламское государство должно было бы создаться так же, как и при пророке Мухаммаде: на сходе граждан. Однако сегодня, учитывая многочисленность мусульман, подобный способ "превратился бы в фарс, так называемую европейскую демократию", поэтому решение о создании исламского государства должны принять "наиболее влиятельные люди" (крупные политики и бизнесмены). Если же "безбожники" не захотят отдавать власть, то "прозревший народ может сместить их силой".

Судя по всему, узбекские власти воспринимают программу "просветителей" как вполне реальную, по крайней мере человека, у которого находят листовку "Хизб ут-Тахрир", немедленно арестовывают. Увы, эти меры пока не дают желаемого результата: подпольщики продолжают распространять "подрывную литературу". Более того, суды над членами организации превращаются в своего рода антиправительственные митинги: подсудимые (в основном молодые люди) заявляют, что с радостью пойдут на муки во имя Аллаха, и обличают в своих выступлениях "еврейского кафира Каримова".

Естественно, что деятельность "Хизб ут-Тахрир" не ограничивается Узбекистаном и распространяется на часть Ферганской долины, расположенную в Таджикистане и - что особенно опасно - в Киргизии. В 1990 г. в киргизской части Ферганской долины уже произошли кровавые столкновения между местными узбеками и киргизами, повлекшие за собой многочисленные человеческие жертвы. Полностью последствия конфликта не преодолены и сегодня: местные узбеки по-прежнему считают этот регион своей исконной территорией и крайне болезненно воспринимают "засилье" в бизнесе и сферах власти представителей титульной нации. По сути, нарушить нынешний хрупкий мир может любой неосторожный шаг.

Среди киргизов, в недавнем прошлом - кочевников, религиозность больше распространена на бытовом уровне и воспринимается как необходимость соблюдения обрядов. Причем даже пятничное посещение мечети нередко не исполняется слишком строго. Показательно, что большинство ревностных прихожан бишкекской центральной мечети - узбеки. Поэтому неудивительно, что подавляющая часть членов "Хизб ут-Тахрир", жителей Киргизии, по национальности - узбеки. В этой ситуации всех местных узбеков могут огульно начать обвинять в симпатии к обеим группам исламских радикалов: к "Хизб ут-Тахрир" и к "вторгшимся агрессорам" - боевикам Намангани и Юлдашева.

Рэкетиры из Поднебесной

Последнее время на территории Центральной Азии все активнее заявляют о себе уйгурские сепаратисты из соседнего Китая. По официальной статистике КНР, население Синьцзян-Уйгурского автономного района (СУАР) составляет 15 млн. человек. Численность тюркоязычных народов мусульманского вероисповедания - около 9 млн. человек, то есть 60% населения. Из них уйгуров - более 7 млн., казахов - 900 тыс., киргизов - 130 тыс. Сегодня в СУАР существует достаточно мощное сепаратистское исламское подполье, которое координирует свои действия со своими единомышленниками из бывшего СССР. В декабре 1997 г. подданный Саудовской Аравии, уйгур по национальности, Мухаммадамин Туркистони вручил одному из лидеров узбекских исламских радикалов Тахиру Юлдашеву 260 тыс. долл. для закупки оружия. Половина этой суммы в соответствии с требованиями Туркистони была передана уйгурским сепаратистам КНР. Примечательно, что всего через полгода после этой встречи уйгурские исламские радикалы совершили два громких теракта на юге Киргизии. В этом году в Киргизии уйгурскими террористами из Китая были убиты председатель культурно-просветительского общества уйгуров Киргизии "Иттипак" Негмат Базаков, а также чиновник из КНР.

В Алма-Ате оперативникам удалось выйти на подпольную квартиру уйгурских террористов из СУАР. Подпольщики оказали стражам порядка вооруженное сопротивление и были убиты в перестрелке. На сегодняшний день главная цель уйгурских исламистов в Центральной Азии - сбор средств на борьбу с китайскими властями у себя на родине. В первую очередь данью облагается местная уйгурская диаспора (в Центральной Азии проживает около 400 тыс. уйгуров). Негмат Базаков поплатился своей жизнью именно за отказ пожертвовать деньги на нужды вооруженного подполья своих соплеменников по ту сторону границы.

Можно предположить, что сбор средств отнюдь не единственная цель уйгурских сепаратистов в Центральной Азии. Восточный Туркестан (историческое название СУАР) с этнокультурной точки зрения является частью Центрально-Азиатского региона, и если удастся дестабилизировать обстановку по обе стороны границы, это существенно усложнит положение как китайских властей, так и лидеров центральноазиатских государств.

Перспективы

На пользу лидерам центральноазиатских государств играет то обстоятельство, что противостоящие им исламские движения не только не могут объединить свои усилия, но нередко враждуют между собой. Даже некогда единая таджикская оппозиция сегодня поделена на соперничающие группировки. Именно это обстоятельство делает маловероятным начало новой гражданской войны в Таджикистане. Если кто-нибудь из полевых командиров таджикской оппозиции поднимет мятеж, то на помощь правительственным войскам наверняка придут конкурирующие группировки моджахедов.

С другой стороны, тревожит тот факт, что наибольшую активность исламское подполье проявляет именно в наиболее уязвимых "узлах" Центральной Азии. Дестабилизация же обстановки в этом регионе, с точки зрения российских интересов, - даже более плохой сценарий развития событий, чем приход к власти исламских радикалов: в случае возникновения дуги нестабильности Кавказ-Центральная Азия вероятность распространения чеченской смуты на российские территории становится чрезвычайно велика.