Ни войны ни мира

Сергей Коробко. Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

- ПРОБЛЕМА выполнения российскими миротворческими силами своего мандата в зоне грузино-абхазского конфликта до сих пор не согласована между Тбилиси и Сухуми. В связи с тем, что решение о продлении мандата постоянно затягивается, зачастую получается так, что ваше пребывание здесь не подтверждено юридически. Как сейчас обстоят дела в этом плане?

- Вопрос об очередном продлении мандата российских миротворцев в зоне грузино-абхазского конфликта должен был решаться на заседании Совета глав государств СНГ, однако саммит был перенесен. Тем не менее этот вопрос будет обсуждаться 8 октября в Ялте в ходе заседания Совета глав правительств СНГ, а также совещания министров иностранных дел Содружества. Заявка на продление мандата, срок действия которого закончился год назад, с грузинской стороны есть, а с абхазской - была всегда. Сейчас Тбилиси решил согласиться на то, чтобы российские миротворцы остались в зоне конфликта потому, что для них нет альтернативы. Президент Эдуард Шеварднадзе говорил, что Грузия продлевает мандат, поскольку не желает обострять обстановку. Никакие международные силы в зону конфликта сегодня не пойдут. Мы это прекрасно знаем. Оголять это место, когда политические вопросы по урегулированию конфликта по-прежнему остаются нерешенными, просто нельзя. Кто-то должен быть там.

- Каковы перспективы подключения к миротворческой операции "голубых касок" из других стран - членов СНГ?

- В КСПМ нет ни одного представителя какой-либо другой страны Содружества, хотя кроме России в миротворческой операции должны участвовать еще несколько государств СНГ. Когда на саммите СНГ ставился вопрос о проведении этой операции, в ней изъявили желание участвовать пять республик Содружества, однако на протяжении пяти лет всю тяжесть ее проведения несет на себе Россия. Это большие деньги. К сожалению, за это платит Министерство обороны, хотя мы должны финансироваться отдельной статьей бюджета страны. Однако пока вопрос решается таким образом. Молодежи здесь у нас практически нет - служат те, кто отслужил уже год, или контрактники. Все они едут сюда по собственному желанию, пишут рапорта.

- Что сейчас происходит в зоне, контролируемой российскими миротворцами?

- Ситуация такая же, как была прежде, - ни войны ни мира. Территория большая, линия разделения сторон протянулась на 90 км пересеченной местности. Согласно соглашению о разделении сторон и согласно нашему мандату здесь должно находиться 3000 военнослужащих, но, к сожалению, реально в миротворческой операции принимают участие 1500 российских военнослужащих. Поэтому работать приходится с двойной нагрузкой. Наша задача - обеспечить мирное урегулирование грузино-абхазского конфликта политическим путем. Мы, военные, пытаемся не допустить возобновления боевых действий между сторонами.

- Недавно прошла информация о том, что стороны проводят военные учения в зоне ограничения вооружений. Не является ли это демонстрацией силы в преддверии нового обострения ситуации?

- Когда очерчивали зону ограничения вооружений, получилось так, что часть полигона Кулеви с грузинской стороны попала в эту зону. В то же время в зону ограничения вооружений попала и часть очамчирского полигона с абхазской стороны. Когда проводятся учения, часть военной техники, естественно, заезжает в зону ограничения вооружений. Это происходит в нарушение подписанных соглашений, и поэтому мы выражаем протесты как одной, так и другой стороне. По окончании учений они выводят оттуда технику. Когда мы обращались в военные ведомства одной и другой стороны по поводу того, сколько же можно слать протестов, они ответили, что других полигонов у них нет, а проводить учения войскам где-то надо. Я предлагал им встретиться на высоком уровне руководства и отодвинуть линии, которые они сами согласовывали. Можно же выйти на Совет глав государств и решить изменить границы так, чтобы полигон даже частично не входил в зону ограничения вооружений.

- Дают ли положительный результат черырехсторонние встречи на мосту через реку Ингури, в которых вы участвуете?

- Обычно на таких встречах поднимаются вопросы о ситуации в обеих зонах безопасности - Южной и Северной. Это проблемы местного значения, тактического плана. Мы анализируем все факты, связанные с нарушением Соглашения о прекращении огня и разъединении сил, которые имели место в течение недели. Во встречах принимают участие главы администраций Гальского района Абхазии и Зугдидского района Грузии, представители миротворческих сил и Миссии военных наблюдателей ООН. Наблюдатели и начальники наших оперативных групп докладывают об увиденном, абхазская и грузинская стороны принимают это к сведению и решают частные оперативные задачи, такие, например, как засыпать окопы.

- Накануне выборов главы Абхазии ее спецслужбы заявляли о фактах переброски в Гальский район грузинских террористических формирований, которые намереваются начать активные боевые действия, как это было в мае 1998 года. Было такое?

- У меня нет сведений, что к Гальскому району подтягивались войска, однако, как следует из опыта нашего пятилетнего пребывания в зоне конфликта, обстановка всегда обостряется в период сбора урожая. Сейчас пошли орехи, потом пойдут мандарины, потом начнутся государственные праздники на одной и другой стороне, потом выборы (3 октября в Абхазии прошли выборы главы республики, а в ноябре в Грузии должны пройти выборы в парламент. - "НГ"). Именно в эти периоды начинается дестабилизация ситуации. Если это период сбора урожая, то криминальные группы пытаются определить, кому больше достанется, начитают стрелять, ставить друг на друга засады, закладывать мины. Если это политический праздник - бывают подрывы, в том числе и миротворцев, нападения на посты КСПМ, на абхазские посты. Однако как экономические, так и политические проблемы обеих сторон нас не касаются. Мы просто принимаем меры безопасности - усиливаем патрулирование и т.д. Мы научились всему этому противодействовать. Если в прошлом году мы потеряли много солдат и офицеров, были подрывы бронетранспортеров, то в этом году, боюсь сглазить, мы научились с этим бороться, изменили тактику патрулирования и разминирования дорог. Это пока себя оправдывает.

- Когда в мае 1998 года в Гаграх подписывали протокол "О прекращении огня, разведении вооруженных формирований и гарантиях по недопущению силовых действий", миротворцам вменяли в вину то, что они не уследили за ситуацией, что чуть ли не на ваших глазах рылись окопы...

- Это все не так. Когда одна и другая сторона попадают в такую ситуацию, как в мае прошлого года, когда возникает локальное обострение обстановки, начинаются перестрелки, во всем начинают винить миротворцев. Это уже не первый раз. Когда двое дерутся, а один разнимает, всегда виноват последний. К сожалению, нам приходится это выслушивать.

- Как, по вашему мнению, будет развиваться ситуация в зоне конфликта?

- Я человек военный. Будет команда здесь находиться - мы будем здесь. По крайней мере еще на полгода мы точно останемся. Сейчас вопрос о продлении нашего мандата находится в работе, и его действие начнется с момента подписания президентом, главой Совета глав государств СНГ Ельциным.

Сухуми