Наталия Григорьева
Общая тайна разрушает отношения. Кадр из фильма
В российский прокат выходит французская «Идеальная ложь» Сильвена Деклу, сценариста и режиссера, по сути, еще начинающего, так как в его фильмографии до этого значатся несколько короткометражек и один полный метр, вышедший аж в 2016 году. Возвращение в профессию или новое начало получилось у Деклу убедительным – и за счет напряженного сценария, в котором криминал и триллер переплетаются с политической драмой, и благодаря актерам, среди которых звезды недавних прокатных хитов: Ребекка Мардер из «Моего преступления» Франсуа Озона и Бенжамен Лаверн из «Жанны Дюбарри».
Сын богатого юриста Антуан (Лаверн) и девушка из простой семьи Мадлен (Мардер) влюблены и строят планы на будущее – собираются поступать в Национальную школу администрации и строить политическую карьеру. Оба вроде как придерживаются левых взглядов и мечтают изменить жизни рабочих и улучшить систему управления фабриками и заводами, о чем спорят с отцом Антуана во время отдыха на Корсике – тот, понятное дело, считает подобные идеи утопическими. А вот подруга семьи, по совместительству депутат Габриэль Дерваз (Эмманюэль Берко), восхищена, в особенности тем, что говорит Мадлен.
На следующий день после этих разговоров за ужином пара отправляется по делам на машине и на пустынной дороге ввязывается в конфликт с местным на грузовике. Защищая Антуана, Мадлен в какой-то момент выхватывает ружье, которым им грозил водитель, и стреляет в него. Парень с девушкой скрываются с места преступления – и скрывают содеянное. Общая тайна со временем становится инструментом в большой политической игре – и проверкой их отношений и их взглядов на прочность.
Действие получается напряженным и за счет закрученной в тугой узел интриги – не детективной, так как преступники известны, но психологической, построенной на личностных трансформациях героев после совершенного ими деяния, – и в том числе благодаря диалогам, полным специфической терминологии. Чувство вины прорастает в жизни Мадлен и Антуана, как опухоль, меняя их, их отношение к друг другу и причудливым образом – их непростые семейные истории. Оба сближаются с отцами, которые до того момента были идеологическими оппонентами и которых молодые люди пытались исключить из своего потенциально прекрасного будущего – а тут оказалось, что именно у них стоит искать поддержки.
Что касается характеров, то убийство как лакмусовая бумажка – проявляется все лучшее и худшее. Розовые очки страсти и влюбленности разбиваются в момент выстрела, а может, и за секунду до него, когда Мадлен видит Антуана в ином свете. Встав на его защиту и став при этом преступницей, она вдруг познает горькую правду – трусость ей не померещилась, она будет и дальше отталкивать близких некогда людей все дальше друг от друга. Испугаться ружья и насилия – естественно, но отречься от человека из страха – подлость. Которая, по сути, развязывает Мадлен руки, делает ее смелее, жестче.
А что касается политики, то эта тема – одна из важнейших для фильма, пронизывающая каждый его поворот и каждое случайное, а на деле будто бы логичное событие в судьбе персонажей. От разговоров за столом, обнаживших первый конфликт – богатого отца и сына, который, наслаждаясь статусом золотой молодежи, рассуждает о борьбе за права рабочих и осуждает богачей, – до трагического столкновения на дороге, где тот самый Антуан вызывает праведный гнев корсиканца. Сперва за некорректное поведение за рулем, потом за то, что француз, то есть имперец, разъезжающий с корсиканскими номерами, но не говорящий на корсиканском. То есть за те самые привилегии, которые герой вроде и осуждает, но которыми неосознанно пользуется. А потом будет пользоваться с полным пониманием – некоторые идеалы и впрямь оказываются утопией, как и говорил отец. Становится ли Мадлен на этом фоне положительным персонажем? Нет. Но все же на фоне трусости и предательства Антуана ее становление, спровоцированное виной, обидой, желанием мести и боязнью потерять свободу – то есть не самыми позитивными переживаниями, – вызывает куда больше сочувствия. С волками жить – по-волчьи выть.
