Оксана Кулакова
Режиссер у себя в офисе в Лос-Анджелесе.
Фото из архива Влада Козлова
Через неделю, 20 апреля, начнется 45-й Московский международный кинофестиваль. Во внеконкурсной программе ММКФ будет показана драма российско-американского режиссера Влада Козлова «Немая жизнь: история Женщины в черном». Фильм посвящен символу эпохи немого кино и мужской привлекательности – актеру Рудольфо Валентино. На 43-м ММКФ состоялась мировая премьера другого фильма этого режиссера – психологического триллера «Имморталист», в котором библейские прописные истины вступали в борьбу с современными технологиями. Специально для «Независимой газеты» с режиссером Владом КОЗЛОВЫМ в Лос-Анджелесе встретилась и поговорила Оксана КУЛАКОВА.
– Влад, почему именно Рудольфо Валентино? А если бы ты жил в России – это был бы Иван Мозжухин?
– Однажды в детстве отец подарил мне подборку немого кино, в которой были фильмы Чаплина, фильмы с Бастером Китоном - и фильмы со звездой 20-х годов прошлого века Рудольфо Валентино. Отец тогда сказал мне: эти актеры не говорят, но чувствуют… В детстве я сильно заикался – не мог вообще разговаривать, кроме как с близкими, и никакое лечение не помогало. Когда родители меня посылали за хлебом – я протягивал продавцу записку. А потом нашлась специалистка в Институте мозга, которая научила меня не бояться заикания. И когда я после школы, уже студентом, вдруг понял, что могу нормально говорить, просто подхватился и помчался за своей мечтой на другой конец света.
Валентино – личность интересная и загадочная. Его внезапная смерть в возрасте 31 года потрясла мир – лишь похороны президента Линкольна могут сравниться с тем, как Америка провожала своего «великого любовника». Похороны Валентино стали самыми массовыми похоронами в истории Америки, его смерть вызвала несколько самоубийств его поклонниц. Во время траурной церемонии с пролетавших самолетов на толпы плачущих сыпались лепестки роз…
Слоган моего фильма о Валентино – «Любовь побеждает смерть».
– История твоей жизни кажется настоящей рождественской сказкой. Разве так бывает в реальности? Будучи россиянином, осуществить свою мечту в Голливуде!
– Наверное, я – как тот Иванушка, который 20 лет просидел сиднем на печи, зато потом… В возрасте 25 лет я приехал в Голливуд – без денег и знания языка. Когда я (на автобусе) прибыл в Лос-Анджелес – меня как волной ударило: вот оно, я попал в свое место! Напротив моей «высадки» оказалось общежитие, в него я и пошел. Мыл там полы и туалеты, чтобы можно было бесплатно проживать, работал где придется – от посудомойщика до сантехника. Конечно, из-за моего «просыпающегося» в моменты волнения заикания никто не давал мне шанса сыграть в кино, поэтому приходилось довольствоваться съемками в массовке. Про эту свою жизнь в Америке я сейчас делаю документальный фильм под названием «Д-Д-Дример» (D-D-DREAMER), в котором рассказываю, как шел к своей голливудской мечте – и о том, как Голливуд в итоге пришел мне на помощь.
– Скажи, а эта мечта, как она родилась? Почему именно киномекка – Голливуд?
– В конце 80-х – начале 90-х в стране появились первые видеомагнитофоны и видеокассеты с Ван Даммом и прочими героями. Я фотографировал экран видюшника с ними – это и была моя первая тяга к кинематографу. А потом я прочитал историю Ван Дамма. Меня в школе обижали из-за заикания, и нужно было давать отпор. И я пошел в секцию бокса, как он, и дал отпор. А потом узнал, что Ван Дамм этот приехал в Лос-Анджелес и стал кинозвездой, потому что он так захотел. Он сказал в интервью, что в жизни можно все, а я услышал. Маятник качнулся – теперь я захотел быть в центре внимания, стать актером. Приехав, я, естественно, сразу же рванул к продюсеру Менахему Голану, который создал в Голливуде независимое кино и в свое время дал шанс Ван Дамму.
– Просто так, с улицы рванул??
– Есть такой магазин, называется French Book, с книгами про агентов, продюсеров, звезд. Купил там справочник с контактами продюсеров и с помощью приятеля, у которого был сносный английский, позвонил Голану: «Меня зовут Влад. Я хочу вас увидеть, потому что…» – и ну перечислять ему пофамильно: ваши монтажер, оператор, режиссер, художник… «Ты знаешь всех, кто со мной работал. Приходи ко мне завтра по такому-то адресу». Пришел. И говорю: «Возьмите меня в кино бесплатно». Он в ответ: «Ну, смотри, Ван Дамм – это Ван Дамм. Не надо быть вторым Бондом и все такое. Вот тебе мой совет: делай что-то свое». Так что когда я попал к Де Ниро...
– Попал – это интересно!
– …к тому времени я уже снимался в массовках и услышал на кастинге, что Роберт Де Ниро ищет актера на роль агента КГБ. Нужен 40-летний – мне 28. Сажусь перед камерой и записываю видео с такой речью: «Уважаемый Роберт Де Ниро, я понимаю, я не подхожу по возрасту. Но, может быть, найдется маленькая роль для меня?» – и отсылаю в его компанию. Через 10 дней звонит мой агент: «Тебя хочет видеть Де Ниро. Ты должен полететь в Нью-Йорк, там будет и Коппола, он продюсер этого фильма. Я не знаю, что ты там натворил, но они тебя ждут». Прилетаю в Нью-Йорк, захожу: Коппола, Анджелина Джоли, Мэтт Дэймон, Роберт Де Ниро. И он говорит всем про меня: «Это он!», и мне: «У нас русского героя будет играть Владимир Машков. Ты заходишь, убиваешь его». Раньше были телефоны-раскладушки, и когда на меня навели камеру, я эту раскладушку раскрыл как бы пистолетом и… Возвращлся в Лос-Анджелес счастливым – у меня съемки с Де Ниро!
Далее меня вызывают, и я узнаю, что Машкова заменили ирландским актером, потому что Машков «потребовал не делать русского таким глупым». Я говорю: о’кей, ладно, сыграю с ирландцем, а они мне: «Вы знаете, мы решили убрать вашу сцену – в кадре будет просто рука с пистолетом. Но вы получите карту профсоюза актеров, и мы заплатим вам вместо ранее договоренной суммы в полторы тысячи – 7 тысяч долларов». – «Вот ваши деньги, вот ваш контракт, отдайте их Роберту Де Ниро. Я приехал сюда играть, а не вот эти вот деньги ваши!».
Продюсеры были озадачены – как так, он отказался от 7 тысяч даже не за работу, за беспокойство? А Де Ниро взял и пригласил меня в другой фильм, снимавшийся в Доминиканской Республике. Когда я туда прилетел, там опять был Коппола, он что-то мне советовал, я записывал; Алек Болдуин дал возможность находиться внутри продакшн, смотреть, как надо снимать, как это все работает. Кстати, снятую там сцену в итоге тоже вырезали, но опыт близкого общения с большими звездами дал мне очень многое.
– Опыт работы с Де Ниро, с Копполой, с Болдуином, с Франко Неро, который теперь снимается в каждом твоем фильме, – кто еще из звучных фамилий поспособствовал твоему становлению?
– Еще до Роберта Де Ниро я познакомился с первым ассистентом Спилберга и три недели находился внутри процесса – на съемках «Терминала» с Томом Хэнксом и Кэтрин Зета-Джонс. Я исписал тетрадь о том, как они снимают! А позднее пошел учиться режиссуре у Гарри Маршалла, который снял «Красотку», я обожаю этот фильм. С этими большими режиссерами я прошел школу, которую ни во ВГИКе, нигде бы не прошел.
– Слушаю все это и понимаю, что для тебя не существует слова «нет». Большинство людей, услышав «нет», отступают.
– У меня есть приятель: «Тут фильм появился про тебя, хочу тебе его показать» – и присылает сериал «Раневская», где героиня тоже заикается. У Раневской не было слова «нет», потому что она жадно этого хотела – стать актрисой. Когда человек обладает энергией и направленностью, хорошее к нему притягивается, все ему хотят помочь. Если жаловаться, что все плохо, то никогда ничего и не будет. Главное – верить в то, что все исполнимо!
Тогда на съемках у меня лежала книга про Валентино, Де Ниро такой берет ее, рассматривает: «Ты на него очень похож» – «Я знаю, поэтому хочу его сыграть» – «Так в чем проблема-то?» – «Меня никто не возьмет. Во-первых, русский акцент…» – «Бери себя сам, делай короткометражку – и вперед, потом сделаешь полный метр» – «Но я не режиссер и не продюсер» – «То, что ты меня два раза убедил тебя взять, доказывает, что у тебя есть способности и к режиссуре, и к продюсированию».
Вот так я и начал все это, писать сценарий про Валентино и т.д. Я научился режиссуре, когда сделал короткий метр про него. В монтажеры мне дали Френка Морриса, который монтировал первый телевизионный проект Спилберга под названием «Дуэль» (там была дуэль двух машин). И «Роман с камнем» он склеивал. Я пять лет приходил к нему домой учиться монтажу. После этого стала возможной режиссура; и Чаплин, и Хичкок, и Эйзенштейн начинали с монтажа.
– Валентино – это в чем-то ведь и твоя биографическая история, не так ли?
– Ну, наверное, в том, что Валентино тоже приехал в Америку ни с чем. В том, что он мать очень любил и их тоже разделял океан, как и нас с мамой. У него всегда были какие-то проблемы с женщинами – у меня тоже.
Кстати, о женщинах. После того как я снял сцену с Валентино в операционной, через две недели сам оказался в больнице при смерти. Выздоровление заняло у меня почти пять лет. После всего я решил перевести фокус с себя в главной роли на Женщину в черном и подумал, что жена Франко Неро, Ванесса Редгрейв, – лучшая кандидатура для этой роли. Она прочитала сценарий: «Ну, это же надо много времени потратить, а я не смогу, у меня тигры и львы мои, это самое главное» – и отказалась. У нее и вправду эти тигры и львы живут. Тогда я захотел взять Ширли Маклейн, но там очень серьезные деньги, инвесторы сказали: это слишком дорого. После долгих проб взяли Терри Мур – звезду Голливуда 50-х годов – она очень хотела сыграть эту роль и теперь заявляет: «Я думаю, что эта роль в «Немой Жизни» стала для меня ролью всей моей жизни».
– Кстати, о женщинах. Изабелла Росселини говорит: «Для меня было честью сниматься у Влада». А красотка из «Твин Пикс» Шерил Фенн: «Я иногда думаю, что если он почти без денег снял такое кино, какие бы горы он свернул, если бы ему дали настоящий бюджет!». Ладно, не буду больше тебя смущать, задам серьезный вопрос: вот мечта реализовалась - что дальше? Что за этим наступает?
– Ты сейчас задала очень важный вопрос. Начинаешь двигаться дальше, - но, с другой стороны, начинаешь думать, а правильным ли был выбор, потому что мечта мечтой, а реалии… Вчера исполнился ровно год, как умер мой отец. В результате исполнения своей мечты я 20 лет не видел родителей, отец умер без меня, и мне очень тяжело и больно от этого. Возможности выехать не было по многим причинам: первое время это были документы, потом деньги, потом болезнь… Отец всегда мечтал увидеть меня на экране. В Москве я снимал, как мои родители пришли на премьеру моей первой короткометражки про Валентино «Смерть шейха», которая шла всего-то полчаса на Московском кинофестивале. Как мой папа радуется, а Франко Неро его обнимает, и он улыбается, он счастлив за меня. То есть он не умер, мой папа, он там, я его законсервировал в кино.
– В чем, на твой взгляд, ответственность режиссера?
– Ты должен понимать, что ты творишь, к чему твое творение может привести. Большая ответственность, очень большая, особенно сейчас. Вот Гас Ван Сент снял фильм «Слон», как кто-то заходит в школу и убивает детей. И сейчас это происходит постоянно. Я считаю, что такие вещи снимать нельзя, подражательства никто не отменял. А еще я считаю, режиссер – это философ и психолог, человек, который должен пройти очень много чего в жизни и у которого есть что сказать. Просто окончить институт и пойти снимать – нет.
– Для тебя неважно внимание окружающих? Ты скромно одет, никаких понтов, ничего вычурного, направленного на привлечение внимания.
– Я не люблю понты, они мне не нравились еще в России. Чем скромнее, чем проще живешь – тем больше тебе дает Вселенная. Когда я встретился со смертью и увидел всю свою жизнь как на экране – это кардинально переменило меня. Чем больше я снимаю, тем меньше хочу внимания. Все больше хочу творить и все меньше видеть кого-то. Я хочу в парк «Секвойя», там лес, там самые большие деревья в мире и меня туда тянет. И когда я езжу туда, я там собираю какие-то куски своего детства, потому что я ведь вырос в зеленом Царицыне.
Я всегда думал, что я поеду в Россию снимать кино. Я представлял себе свой приезд как бы в квартиру Балабанова в «Брате»: они там под гитару поют – Бодров и прочие, Бутусов приходит… То есть, то, чего нет и никогда не будет. Я мечтаю эту квартиру создать, где люди искусства будут собираться, мы там будем говорить, петь… Некая атмосфера искусства – то, чего тут напрочь нет. Я хочу живого общения, которого здесь не получаю. Все-таки русскость дает о себе знать.
– Ну, для тебя же нет ничего невозможного. Знаю, ты работаешь над сериалом для России под названием «Леха».
– Я жил с этим Лехой вместе в общежитии, он меня учил английскому. Это будет драмеди о молодом человеке, который в 90-х уехал на заработки в Аргентину, поскольку никуда больше не давали визу, а потом нелегально и без копейки пересек пешком весь южноамериканский континент, чтобы попасть в США. Вместе с украинкой, у которой были деньги и дочь, она боялась одна идти. И они пошли вместе, через Коста-Рику, Гондурас или Сальвадор, они сидели в мексиканской тюрьме… Это не политический проект, это не социальное кино, но там столько юмора и приключений! Будет три сезона, первый – как Леха идет из Аргентины в Америку, второй – как он пробивается в Америке, третий самый смешной – поездка в Китай за заработками. И он говорит: то, что было в Америке, в Мексике, даже в Никарагуа, где дети с оружием подходили ко мне и вот так направляли – это ерунда по сравнению с Китаем.
Я очень хочу снять русский сериал, я бы с удовольствием приехал и работал в России, мне главное работать. Хочу поработать с русской командой. Я всегда снимал с американцами, с европейцами, у меня нет опыта работы с российскими коллегами. Мне надо найти там инвесторов. Может, «Супермен» из-за подтекста будет моим последним фильмом здесь, я не знаю.
– Отсюда поподробнее – какой «Супермен» и из-за какого подтекста?
– «Американский Супермен» – название моего будущего фильма, подтекст – современным героем становится Джокер, Супермен нынче в пролете. Значение образа Супермена для США и постепенная потеря надежды на американскую мечту.
Уже есть короткометражный фильм «Дуэль» с участием Франко Неро и Криса Денниса (голливудского Супермена, двойника сыгравшего его в кино Кристофера Рива). Крис Деннис стал первым двойником, кто начал работать на Голливудском бульваре – аллее звезд – в образе всеми любимого героя. Он провел четверть века, позируя у знаменитого китайского театра TCL для фотографий с туристами. Существует легенда о «проклятии Супермена», что с людьми, его изображающими, случаются несчастья – однажды хулиганы избили Криса, ограбили и сожгли его костюм. Крис стал бомжом и так и жил на Голливудском бульваре последние три года своей жизни, иногда спал в приютах.
В моей короткометражке – история уличного артиста, который, переодевшись в Супермена, выходит на Голливудский бульвар и ожидает встречи со знаменитым Франко Неро, который вот-вот должен появиться на бульваре перед началом церемонии «Оскар». Между двумя артистами происходит диалог, постепенно перерастающий в настоящую дуэль абсолютно полярных мировоззрений.
Крис после своей гибели на улице в 2019 году стал иконой Голливудской аллеи славы. Он сразу стал всем нужен. Я был его близким другом и пару лет документировал все, что с ним было связано. Мы с ним как бы две нации сошлись, он – символ Америки и я – русский режиссер: мы показали своим примером, что можно дружить. Незадолго до смерти Крис попросил меня, если с ним что-то случится, похоронить его в костюме Супермена. Я выполнил его волю.
При живом отце он вырос в сиротских приютах 1970-х годов, где, он говорил, даже игрушек никаких не было. У меня отснято, как его однажды посадили в тюрьму – я ездил в суд, выступал перед судьей, вымаливал его оттуда. Я заснял их встречу с отцом, которого он нашел и которого не видел 29 лет, как они подходят друг к другу. Молодая жена через два дня бросила его, потому что увидела в нем ребенка, а думала, что он мужчина и супермен...
И он мне сказал: несмотря на то что ты русский, ты должен сделать так, чтобы американцы захотели Супермена обратно на пьедестал. То есть не просто кино – месседж, некое сообщение миру.
Было два человека – один в костюме Супермена, который не жаловался, всем помогал, всех спасал. Второй, без костюма, становился депрессивной личностью. Крис не играл его, он им жил, он был этим Суперменом. Для меня он стал Чаплином своего рода, поскольку был бродягой в драных ботинках, жившим на улице и пытающимся делать хорошие вещи.
Сейчас ищу финансирование для завершения полнометражной версии, которая расскажет о его детских годах, борьбе с наркозависимостью, выживании на улицах Америки, перевоплощении в Супермена – и до самого конца.
Это проект, который я обязан сделать.
