Наталия Григорьева
Авторы намеренно избегают демонстрации физического насилия, но психологическое разлито в воздухе. Кадр из фильма
К Международному дню борьбы за ликвидацию насилия в отношении женщин, который отмечается 25 ноября, в российский прокат выйдет фильм «Сестры» Ивана Петухова – социальная драма в формате мистического хоррора, поднимающая тяжелейшую для всего мира и, к сожалению, особо актуальную для нашей страны тему, где женщины уязвимы перед лицом физического и психологического абьюза ввиду отсутствия защищающих их законов. В роли жертвы – Ирина Старшенбаум, в роли обидчика – Никита Ефремов.
Аня (Старшенбаум) и Андрей (Ефремов) женаты и растят маленького сына. Она печет на дому торты на заказ и продает их через соцсети, он ходит на «настоящую» работу – занятие супруги он считает всего лишь хобби. Однажды, проводив мужа, Аня судорожно одевается, хватает уже собранную сумку в одну руку и поначалу сопротивляющегося сынишку в другую и бежит из дома куда глаза глядят. Далеко уйти не удается, ноги увязают в снегу, а во дворе их нагоняет Андрей. Ребенка после этой выходки женщины он отвозит своей матери (Надежда Маркина), которая все причитает, что Ане надо одуматься и жить мирно – с таким-то хорошим мужем. А ее саму буквально запирает в квартире, забрав все ключи.
Героиня в отчаянии, рассматривает в зеркало следы ушибов, но не решается выложить фотографии в Сеть, пытается дозвониться до мужа – у того отключен телефон, свекровь внука не отдает. На каком-то онлайн-форуме оставляет анонимную запись якобы о подруге, которую бьет и унижает муж. И среди однотипных ответов в духе «сама виновата» видит номер телефона и сообщение «Звони сейчас». На другом конце трубки отвечает женщина (Аня Чиповская), которая рассказывает Ане о древнем обряде – вызове из потустороннего мира так называемых Сестер, женщин, чью общину когда-то давно погубили агрессивные мужчины и которые теперь приходят на помощь таким же жертвам, выжигая обидчиков огнем. Но как найти силы совершить обряд, а главное, довести его до конца?
Несмотря на заявленную тему, авторы намеренно избегают демонстрации физического насилия – оно остается заметным, но уже не свежими следами побоев на теле, и всплывает размытыми и едва различимыми флешбэками. Воспоминания тем не менее висят в спертом воздухе маленькой квартирки, хорошо обставленной, но неуютной, холодной, ставшей тюрьмой, что понятно сразу. Тут почти нет света, всегда задернуты шторы, из-под которых пробивается тусклый зимний свет. Редкие лучи выхватывают из темноты лишенное эмоций лицо молодой женщины. Она устала цепляться за то, что когда-то было хорошо, и думает только о том, как оказалась в этой ловушке: вот она совсем юная (Полина Гухман) с тортом в пакете украдкой выходит из квартиры на свидание с одноклассником Юрой, отмахиваясь от звуков ссоры у соседей, а вот она возвращается в дом, которого уже нет, пожар у тех самых соседей перекинулся на квартиру ее родителей, оставив от нее и от них лишь пепел, кружащийся в морозном воздухе. Эти будто бы заблокированные истории из прошлого проступают все отчетливее, когда таинственная девушка с форума присылает видео, на котором Аня не сразу, но узнает соседку и ее мужа, увидит, почему они кричали и как случился пожар.
Вернется в жизнь девушки и тот самый Юра (Никита Волков) – впрочем, как не мог помочь, так и не может. Никто не может. О звонках в полицию и заявлениях в фильме символично нет и вовсе ни слова. Все только и твердят, что все наладится, что жить надо дальше, что не на что жаловаться – квартира есть, ребенок сыт. Андрей и впрямь не притрагивается, ну разве что обнять – и от этих нежностей все тело пронизывает липкий ужас. Его слова ничуть не безопаснее кулаков: авторам «Сестер» филигранно удается передать то, что трудно представить, – насилие психологическое. Парализующее, лишающее воли, спрятанное за тихим убаюкивающим голосом, в этих будто нежных взглядах и не менее лицемерных рутинах вроде совместного ужина или праздничного торта на годовщину. «Отпусти меня», – шепчет Аня, загадывает это же, задувая свечи. Но он не отпустит. И никто не спасет: ни первая любовь, ни свекровь – хоть та и одумается, вспомнит, что и сама женщина, но не поздно ли? Ни соседка, которая отмахнется от женщины так же, как она когда-то отмахнулась от ссоры своих соседей.
Мистика тут – всего лишь деталь, метафора, символ. Черные фигуры в монашеских одеяниях, которые встанут кругом и обнимут Аню, Сестры, которые будто придадут ей сил и не оставят, даже когда она попросит их уйти, в очередной раз заставляя себя поверить Андрею. Хоррор не про них, реальность страшнее любого ужастика, и для создания этой атмосферы хватит закрытой двери, задернутых штор, вмятины на стене и трещины на зеркале, кухни с тусклым абажуром над столом. Эта обыденность обстановки рифмуется с обыденностью ситуации, с банальностью зла, которое живет рядом, – будь то муж или не менее жестокие незнакомые люди, клеймящие жертву, призывающие ее понять и простить, вопрошающие: «А что сделала ты, чтобы тебя не били?» В этом мире без законов, когда остаешься один, остается только один выход – ответить на насилие насилием.
Константин Ремчуков 