Софи Лорен возвращается на экраны в фильме своего сына

Сирота из Сенегала, как никто другой, чувствует приобретенную мадам Розой в детстве тревогу. Кадр из фильма

Снятый по одноименной книге Ромена Гари фильм – первая за 10 лет роль итальянской кинодивы в большом кино. Снял ленту сын Лорен и продюсера Карло Понти, Эдоардо Понти, который до этого работал с матерью над короткометражкой «Человеческий голос» (2014) и полным метром «Только между нами» (2020). За эту работу 86-летней Софи Лорен уже прочат по крайней мере номинацию на грядущий «Оскар» – по сути, на ней эта местами чересчур сентиментальная и по-детски наивная картина и держится.

Героиня Лорен – мадам Роза – выжившая в концлагере итальянская еврейка, когда-то зарабатывавшая на жизнь проституцией, а сегодня помогающая другим секс-работницам. Ее дом – своего рода приют для их детей, за которыми, кроме мадам Розы, некому присмотреть. Тут уже живут мальчик Йозеф, чья мать не появлялась много лет, но хотя бы исправно присылает деньги на аренду и еду, и малыш Бабу, сын единственной подруги и соседки героини Лорен, Лолы, в прошлом занимавшейся боксом, но сменившей не только профессию, но и гендер с мужского на женский.

Вокруг, в залитых слепящим и приукрашивающим действительность солнцем, но все же трущобах обитают и торговцы наркотиками, и торговцы куда более легальными товарами, выходцы из арабских и африканских стран. Один из них – подросток-сирота Момо (дебютант Ибрахима Гейе) из Сенегала, чья мать погибла при трагических обстоятельствах. Соцслужбы назначили опекуном мальчика доктора Коэна, но добросердечный старик не справляется с бунтарем, мечтающим о криминальной карьере – а о чем еще ему мечтать? Однажды, украв у мадам Розы сумку с антикварными подсвечниками, Момо оказывается у нее дома. Женщина, давно знакомая с доктором Коэном, нехотя соглашается приютить у себя и взять на перевоспитание его подопечного. Мальчишка также нехотя селится в квартире-приюте. Он не знает, что такое Холокост, но, как никто другой, вдруг начинает чувствовать приобретенную Розой в детстве, не покинувшую ее и крепнущую вместе со старческой деменцией тревогу. Ему тоже постоянно хочется спрятаться, и вместе они будут искать убежище друг для друга.

«Вся жизнь впереди» Эдоардо Понти – не первая экранизация получившего Гонкуровскую премию романа, но в сравнении с фильмом с Симоной Синьоре куда более мягкая и сентиментальная. Нет острых углов и надрывного трагизма, пугающих натурализмом сцен, даже если речь о наркотиках и проституции – все это остается за кадром, даже переход отношений главных героев от ненависти до любви получается безболезненным, потому что никакой настоящей ненависти и не было. Персонажи, все без исключения, с надломом, но читающимся между строк и не вынесенным на первый план.

Основное внимание сосредоточено, конечно, на мадам Розе и Момо, которые и в дуэте – пронзительных сценах, вроде той, где маленькая ручка чернокожего мальчика тянется к морщинистой женской, и поодиночке воплощают какую-то вечную и вечно актуальную историю внутренней войны, которая не заканчивается, стоит закончиться внешней, и внутреннего же поиска мира, дома, покоя. Зачастую в прямом смысле иллюзорного, кроющегося в детских воображаемых друзьях-защитниках и в старческих видениях, обусловленных прогрессирующей болезнью, которая вытягивает из сознания и превращает вновь в реальность как самые прекрасные, так и самые страшные воспоминания и картины прошлого.

Ибрахима Гейе с его пока еще непрофессиональной, природной непосредственностью, цепким взглядом, гибкостью и способностью сыграть как ощетинившегося на весь мир с целью превентивной обороны одинокого ребенка, так и способного чувствовать глубоко и тонко юношу – настоящая находка картины. Хотя ее главным достоянием все-таки по праву становится Софи Лорен, которую солидный возраст не лишил ни грации и изящества, ни мастерства. Свои морщины и седину она носит с достоинством, как свидетельства опыта, но назвать ее старухой – а Момо поначалу только так ее и величает, добавляя к этому не менее хлесткие эпитеты, – язык не поворачивается. Да, не такая легкая и стремительная, как раньше, да, сцены все больше статичные, но темперамент, видный даже во взгляде, в гордо поднятой голове, в точеной фигуре, времени оказался неподвластен. Большая часть жизни позади, но и впереди еще что-то есть, а главное – есть еще роли.