Кончаловский везет "Дорогих товарищей!" из Венеции на "Кинотавр"

Кровавые события, произошедшие в Новочеркасске в 1962 году, долгое время были засекречены.  Кадр из фильма

На 77-м Венецианском кинофестивале Россию представляли сразу несколько фильмов: «Конференция» Ивана И. Твердовского и «Китобой» дебютанта Филиппа Юрьева участвовали в программе «Дни Венеции» – картина Юрьева в итоге в ней и победила. «Дорогие товарищи!» – новый фильм Андрея Кончаловского был показан в рамках основного конкурса и удостоился специального приза жюри. Все три ленты отправляются с острова Лидо прямиком в Сочи, где с 11 по 18 сентября проходит 31-й открытый российский фестиваль «Кинотавр». «Конференция» и «Китобой» поборются за призы, «Товарищи» станут фильмом закрытия. Несмотря на то что на экране показаны события 1962 года – закончившийся смертями и смертными приговорами разгон мирной демонстрации рабочих в Новочеркасске, – к сожалению, трудно представить более актуального для 2020-го высказывания. Страна другая, методы похожие. В главной роли – Юлия Высоцкая.

Ее героиня Людмила Семина работает в горкоме, живет с пожилым отцом и дочерью-студенткой, папа которой погиб на фронте, и спит с начальником. Обсудив с любовником повышение цен на продукты, о котором все только и говорят («при Сталине такого не было!»), женщина мчится в гастроном, чтобы в обход очереди получить от знакомой продавщицы паек. Цены ценами, но какой там голод, это же Советский Союз! Накормив семью, бежит на работу, где коллеги отчитываются на собрании о проведенной с населением работе, – на заводах грядет снижение зарплат, и необходимо еще более внятно разъяснять людям, что все эти меры во благо. Когда утреннюю тишину разрывают сперва гудок, а потом и звонок сверху, становится понятно, что недоработали.

В центр с окраин уже движутся заводчане с портретами Ленина и плакатами «Хрущева на колбасу» наперевес. Забастовка охватывает весь город, предприятия стоят, администрация оцеплена, толпа требует разговора. А прибывшие из Москвы члены Политбюро Козлов и Микоян – решительных мер. На общем собрании, где все сидят притихнув в ожидании, когда же «полетят головы», убежденная сталинистка Людмила первая выкрикивает: «Расстрелять». Приказ не заставляет себя ждать: генерал, робко попытавшийся заявить, что армия по населению не стреляет, все равно выполняет указание раздать боевые патроны. Стихнут грохот пуль и крики испуганных граждан, с улиц уберут трупы и смоют кровь, о происшествии заставят забыть на долгие годы, героиня Высоцкой доберется до дома – и обнаружит, что дочь пропала.

Максимально кинематографичный черно-белый квадратный экран одновременно превращает изображение и в ретростилизацию, и почти что в документальную съемку. Последнее приходит на ум страшным осознанием, сливаясь с недавними кадрами из Минска, США, Хабаровска, Москвы… 2020-й останется в истории годом не только пандемии, но и протестного движения, охватившего мир и даже нашу страну, где принято молчать. Хочется верить, что останется еще и в памяти, которую не будут вымарывать, как воспоминания о случившемся в Новочеркасске в 62-м. Жуткие параллели под измененный, но неизменный гимн Михалкова: подавить, заткнуть, посадить – Сталина на нас нет, уже больше полувека нет, а человеческая жизнь здесь не стала ценнее. И когда приходят за соседом, кажется, что так и надо, – а что если постучатся в твою дверь?

Новочеркасский расстрел становится фоном к личной истории Людмилы, в которой еще больше трагичного, более глубокого и не столь очевидного. Ее убеждения наталкиваются на реальность, в которой она существовала до этого момента на положении привилегированном. А тут оказалась как все. Ненужной, незащищенной, мечущейся по зловеще опустевшему городу в поисках ребенка, которого нет, даже если он погиб, – тем более если он погиб. Потому что ничего не было – ни демонстрации, ни ее расстрела, ни погибших. Ее единственным союзником становится хороший сотрудник КГБ (важнейший для фильма оксюморон), только что сновавший в толпе в поисках зачинщиков, а тут принявший на себя благородную миссию. Без его слова и протекции не откроется ни одна дверь, не раздвинутся ни одни ворота в законсервированном танками городе, не заговорит ни один запуганный маленький человек, закопавший безымянные тела в чистом поле и замолчавший, как приказали, навсегда. Умолять, унижаться, падать в ноги тем, у кого власть распоряжаться не просто судьбами, но жизнями.

Юлия Высоцкая в «Дорогих товарищах!» играет едва ли не лучшую роль в своей карьере. В ней одной – и в застегнутой на все пуговицы, повторяющей заученные фразы на партсобрании советской чиновнице, и в прошедшей войну и в одиночку тянущей семью уставшей женщине, и в растрепанной любовнице секретаря горкома, спешащей в гастроном перед работой, и в заплаканной матери, ищущей ребенка, – сконцентрирован нерв времени, точнее, тянущегося безвременья, заставляющего людей истово верить во взаимоисключающие понятия. Фильм Кончаловского не про революцию, потому что в финале Людмила все равно посетует: «А вот при Сталине бы такого не было». Это и не антисоветский манифест, потому что дело не в конкретном режиме, иначе «Дорогие товарищи!» не смотрелись бы так актуально. Это повод задуматься о том, что мы сделали и делаем не так и куда идем – снова вперед, в светлое будущее?