Наталия Григорьева
Красивая северная природа вдохновляет художницу творить и любить. Кадр из фильма
Премьера драмеди «Солнце в ночи» немецкого режиссера Давида Внендта состоялась на фестивале «Сандэнс» – на российских цифровых площадках фильм можно будет увидеть с 17 июля. Картина снята по одноименному и частично автобиографическому роману американской писательницы Ребекки Динерстайн – как и ее героиня, она когда-то покинула родной Манхэттен и отправилась за вдохновением на север, туда, где не заходящее по полгода солнце способно полностью изменить сознание. Правда, в фильме вместо писательницы – художница, а еще есть сын русских эмигрантов Яша (Алекс Шарп), современный викинг в исполнении комика Зака Галифианакиса и рыжеволосая Джиллиан Андерсон в роли холодной русской матери.
Закончив университет, молодая жительница Нью-Йорка и начинающая художница Фрэнсис (Дженни Слейт) мечтает получить грант на стажировку в Токио – но ее работа не впечатляет комиссию. В этот же день для полноты картины она бросает опостылевшего парня и с поражением возвращается в отчий дом, в крошечную квартирку, где она обитает вместе с родителями (такими же не особо удачливыми художниками) и сестрой. Казалось бы, хуже стать уже не может, но папа с мамой сообщают о разводе, а сестра – о скорой свадьбе. Оценив перспективу переехать вместе с отцом на чердачную раскладушку, Фрэнсис соглашается на альтернативный (и на первый взгляд сомнительный) вариант стажировки. Ей предстоит отправиться на удаленный от цивилизации норвежский остров, чтобы помогать местному художнику превращать старый сарай в арт-объект – красить его в желто-оранжево-красный цвет. На этом краю света девушку ждут встреча с настоящими (и не очень) викингами, «курортный» роман, встреча с музой и бесконечный полярный день.
В жизни автора истории Ребекки Динерстайн было почти так же: как и Фрэнсис, она, поселившись за полярным кругом, делила дом с местным художником. Героиня, пройдя испытания молчанием и недоверием, подружилась с суровым творцом, который научил ее говорить по-норвежски и видеть цвет и свет. Раскрашиваемый ими сарай по ходу фильма превращается в пронизанный лучами краски памятник полярному дню. Явлению, которое поначалу так мешает девушке спать, а потом дает возможность посмотреть на мир как на произведение искусства, увидеть в каждом пейзаже и в каждом лице картину.
Однако сама автор рассказывает, что ключевым персонажем книги задумывалась вовсе не художница Фрэнсис, а Яша – сын перебравшихся в США русских, который приезжает в Норвегию хоронить отца. Простой пекарь, по сути – отец-одиночка, так и не дождавшийся, когда жена последует за ним в новую жизнь на Брайтон-Бич, мечтал отправиться в последний путь в традициях викингов. Исполняя последнюю волю папы, Яша и сам поначалу готов последовать за ним, но встреча с Фрэнсис (как и полагается по всем законам жанра) вновь пробуждает в нем жажду жизни.
В сценах с Яшей, впрочем, не хватает какого-то читаемого между строк национального колорита обитателей «русского Нью-Йорка» – тут жизнь молодого человека и его отца максимально романтизирована, окутана запахом свежего хлеба и присыпана мукой. Приехавшая мать Яши выглядит многообещающе – мало того, что ее играет Джиллиан Андерсон, так она еще и загримирована практически как персонаж «Алисы в Стране Чудес», с красными волосами и в черном готическом костюме. Но яркой оболочке катастрофически не хватает наполнения – у героини лишь пара коротких эпизодов и пара реплик. Похожая история и с персонажем Галифианакиса – американцем, работающим гидом в музее викингов. Выглядит он со своей бородой и правда аутентично, но, кроме комического эффекта от первого появления на экране, не привносит ничего существенного. Всем линиям и персонажам как будто не хватает хронометража, чтобы развернуться (длина у фильма действительно скромная) – есть пунктирные линии, наброски, эскизы, если говорить языком художников.
Гораздо больше внимания уделяется созерцанию северной природы – самый простой путь заполнить сюжетные пустоты. Живопись также становится одним из режиссерских приемов: в голове получившей академическое художественное образование Фрэнсис все увиденное вызывает ассоциации с мировым изобразительным искусством, от видов на море и горы до лиц людей. Не особо оригинально, но добавляет картине мнимой живости, разбавляющей ту самую пейзажную лирику. Фильм, к счастью, не претендует на какой-либо масштаб – камерная личная история, случай из одной отдельно взятой жизни, с открытым финалом, что само по себе уже хеппи-энд.
комментарии(0)