Виктория Синдюкова
Современная героиня, как и Анна Франк, ведет дневник, но в смартфоне. Кадр из фильма
В Москве в 49 кинотеатрах показали документальную картину итальянских режиссеров Сабины Федели и Анны Миготто «Анна Франк. Параллельные истории». Это фильм о судьбе еврейской девочки, чье имя стало одним из символов Холокоста и чей дневник, написанный во время жизни в подполье, стал одним из самых важных документов, обличающих нацизм.
В России (да и в мире, конечно) уже несколько лет продолжается бум документального кино, или «кино нон-фикшен», как его принято называть. С каждым годом эти ленты становятся все интереснее; их стараются увидеть, не пропустить. В обществе появился запрос – киноиндустрия отвечает на него.
Из подобных лент последнего времени хочется порекомендовать всем возрастным категориям от средней школы (и в 10 лет многим детям понятны очевидные людские поступки – подлость, преступления одних и безысходность, несчастья других) до поздних пенсионных лет фильм итальянских режиссеров Сабины Федели и Анны Миготто «Анна Франк. Параллельные истории».
Кто такая Анна Франк, образованное большинство, очевидно, знает, то же образованное большинство знает и кто такая Хелен Миррен. Дневник Анны Франк «Убежище» на Западе изучают в школах, а фильмы с Хелен Миррен регулярно собирают полные залы. Какая связь между Анной и Хелен? Что общего между еврейской девочкой, погибшей в конце войны в концлагере Берген-Бельзен, и оскароносной британской актрисой с русскими корнями?
Анна Франк до 15 лет вела дневник, опубликованный уже после ее смерти в 1947 году. Дневник, ставший одним из многочисленных документальных свидетельств преступлений нацистов и обличительным документом от лица многомиллионных жертв. Хелен Миррен читает этот дневник на камеру почти через 75 лет после освобождения лагеря Берген-Бельзен. Читает, как только она может прочесть. Мастерски, проникновенно, без искусственной трагичности, пытаясь понять чувства 15-летней девочки. Читает, осмыслив своим возрастом, опытом, прожитыми на сцене и в жизни годами весь ужас последней большой войны.
Анна писала дневник, прячась в укрытии от ежеминутной, ежесекундной угрозы – и Хелен читает его внутри Убежища, но когда снаружи уже ничто не угрожает. И это не просто чтение записок девочки-подростка из далекого прошлого. Это предупреждение об угрозах нынешних и будущих. Это своеобразный манифест, манифест режиссеров, Хелен Миррен, съемочной группы и всех прогрессивных современников.
Параллельно сюжетной линии Анна–Хелен проходит еще одна – послевоенная жизнь бывших узниц того же лагеря: истории пяти женщин, переживших Холокост. Франк могла бы быть их ровесницей. Они выжили, они смогли спастись в отличие от Анны, ее сестры Марго и их мамы. Они живут не за Анну и не за Марго, они просто живут – назло и вопреки. С чудовищными воспоминаниями, с лагерными номерами на руках, с не проходящей годами болью и настоящим, очень простым человеческим счастьем, в котором главное – дети, внуки, правнуки – продолжение их собственных жизней и жизней замученных, загубленных родных, близких, знакомых и незнакомых, о которых они вспоминают.
Похожи ли их жизни на ту, которой после войны смогла бы жить Анна, если бы не погибла в Холокосте? И да и нет. Наверное, они существовали бы параллельно друг другу и их пути вряд ли могли пересечься, разве что в подобном фильме о Холокосте. Анна могла бы стать известной журналисткой или талантливой писательницей (задатки видны в ее дневнике). А может, она была бы просто счастливой женой и матерью, кто знает?
У истории действительно нет сослагательного наклонения даже в самых трагичных случаях. Если бы, но... Нет никаких «если бы» и «но», увы. Выжившие пожилые европейские дамы прекрасны сами по себе – своими жизнями, своими историями, которые нужно слушать, знать, пересказывать. И снимать документальные фильмы, такие как этот. Ведь свидетели уходят, с каждым годом все меньше и меньше тех, кто пережил то страшное время, прошел через адские муки и пытки, через унижения и преследования, через невероятную тягу к жизни в самых невыносимых условиях. Им надо внимать, запоминать, записывать, фиксировать их рассказы и бережно сохранять для следующих поколений.
Третья параллель в сюжете – художественная. Современная девушка, условная Анна 75 лет спустя после жизни той, реальной Анны Франк. Она тоже ведет дневник, но электронный, в айфоне, транслируя свои размышления через соцсети и тем самым рассказывая о трагедии своему поколению. Все ее коротенькие записи-тезисы начинаются хештегом. Она проезжает путь Анны и ее семьи от первого (тогда еще спасительного) переезда из Германии в Голландию до конечного пункта в их жизни.
Анна Франк в дневнике обращалась к некой Китти (воображаемой подруге), современная девушка обращается в своем дневнике к Анне. Обе размышляют о жизни. Анна Франк – о жизни до войны, жизни в убежище и возможной будущей жизни, которой у нее, увы, не случится. Современная исследовательница трагедии прошлого осмысляет жизнь Анны, жизнь общества в то время, трагедию евреев. Она задумывается о нашем мире, в котором по-прежнему много крови, войн, гонимых – и о том, как победить зло, попытаться избежать подобных Холокосту трагедий в будущем. Как увидеть благополучным нам еще что-то вокруг и рядом, кроме современной, красивой, сытой, относительно спокойной жизни. Как понять и принять, что чужой, другой, непохожий – не обязательно враг.
Режиссеры подводят фильм к кульминации – пересечению параллелей (которые, как известно, не пересекаются), когда Анна из прошлого (Хелен Миррен) и современная молодая исследовательница Холокоста встретятся (незаметно для последней, но очевидно для первой) в Убежище.
…Пронзительный, нужный, не перенасыщенный художественным вымыслом и тяжелейшими кадрами хроники фильм. Именно такой, какой необходимо показывать детям, чтобы «никогда больше...».
комментарии(0)