Арабская весна была недаром

Символ фестиваля в Эль Гуне – морская звезда, поэтому и призы изготовлены в виде золотых звездочек. Фото с официальной страницы фестиваля в Facebook

В египетском городе Эль Гуна в третий раз прошел международный кинофестиваль, претендующий на статус главного смотра кино в арабском мире. В отличие от государственного, но обветшавшего Каирского международного кинофестиваля, этот – частная инициатива египетских миллионеров Нагиба и Самиха Саварисов. Призовой фонд в Эль Гуне составляет 220 тыс. долл.

Еще 30 лет назад на месте нынешней «египетской Венеции» (так прозвали Эль Гуну) была пустыня. Застройщик Самих Саварис построил тут город, привлек самые респектабельные гостиничные сети, и теперь Эль Гуна – дорогой курорт. Миллионеры Саварисы на этом не успокоились, а затеяли в Эль Гуне кинофестиваль. Для чего – на минуточку – построили в приморском городке несколько супероснащенных, элегантных по дизайну кинотеатров. На фестивале три конкурса (игрового, документального и короткометражного кино), изрядная внеконкурсная программа, насыщенная деловая платформа «СинеГуна», в рамках которой – питчинг проектов в стадии развития и питчинг по поиску финансирования на постпродакшен, круглые столы и панельные дискуссии по различным актуальным темам (как практическим, так и теоретическим), мастер-классы. Гостей на фестивале очень много, причем в Эль Гуну едут кинообозреватели топовых американских и европейских изданий, эксперты и фестивальные отборщики – потому что фокус тут взят на кино такого важного, противоречивого, многонационального региона, как арабский мир. В одной части этого мира женщине нельзя высунуться из дома без паранджи, а в другой смуглые красавицы щеголяют в блестящих платьях с декольте. Как заметила в ходе панельной дискуссии о роли и влиянии кинофестивалей программный директор нашего «Кинотавра» Ситора Алиева, после арабской весны все ждут кино из этого региона, как с началом перестройки ждали новых дерзких фильмов из СССР.

Как и в случае позднесоветского кино, где на фоне сложившихся и признанных грузинской, киргизской, украинской киношкол появились вдруг казахская «новая волна», серия неожиданных фильмов из Таджикистана, в арабском кино намечаются новые очаги. В большом конкурсе фестиваля в Эль Гуне участвовали, например, фильмы из Ливана, Марокко, Туниса, Алжира, Судана. С момента показа фаворитом был дебютный фильм суданца Амжада Абу Алала «Ты умрешь в 20», завоевавший буквально за неделю до того «Льва будущего» в Венеции. Он в итоге взял и Гран-при Эль Гуны. В нем достаточно красноречиво сведены мир патриархальный, живущий по указке мулл и дервишей, и посланец иной, светской жизни – в ней есть место алкоголю, сигаретам и кино. Борьба между этими силами идет за душу мальчика Музамеля, которому при рождении местный дервиш-провидец напророчил смерть в 20 лет. Мать Музамеля сразу после этого облачилась в черное, а мальчик вырос со знанием, что гулять ему недолго, а потому подвижные игры со сверстниками, влюбленности и прочие житейские радости не для него. А для него – мечеть, зубрежка Корана и посильная помощь матери по дому. Случайная встреча с богемным односельчанином Сулейманом, вернувшимся домой после многих лет работы кинооператором, меняет что-то в «настройках» меланхоличного Музамеля. Примечательно, что именно кино становится для обреченного героя окном в мир, в другую жизнь, где есть красивые, нарядные женщины, большие города, блестящие машины… Надо ли говорить, что в свой 20-й день рождения Музамель не падает замертво и даже не спешит навстречу траурной процессии, которая уже вышла с плачем и причитаниями к его дому. Он убегает и пытается нагнать на дороге грузовик. В этой точке киноповествование обрывается, но есть ощущение, что вопреки пророчеству припадочного дервиша в 20 жизнь у Музамеля не закончится, а только начнется.

На пороге новой жизни стоят и герои египетской картины «Когда мы рождаемся» режиссера Тамера Эззата. На фестивале в Эль Гуне состоялась мировая премьера фильма. Египтяне набились в зал под завязку, после показа съемочную группу долго не отпускали, задавали вопросы и делились с ними впечатлениями. В картине снялись популярные в Египте артисты, которых местная публика бурно приветствовала (как и на церемонии открытия фестиваля, где и в зале, и на сцене было много нам неведомых египетских звезд – роскошных красавцев и красавиц в экстремально вечерних одеждах). «Когда мы рождаемся» – симпатичный пример артхауса с человеческим лицом. Из историй трех героев, ничем друг с другом не связанных, можно понять, как и чем живет сегодня общество Египта – например, мусульманин и христианка хотят пожениться, но боятся осуждения с обеих сторон. Мускулистый фитнес-инструктор, работая с утра до ночи в спортивном клубе, не может прокормить семью и вынужден принять предложение богатой клиентки – скрашивать досуг одиноких обеспеченных дам за хорошее вознаграждение. Гордость восточного мужчины уязвлена, но без этих денег им с женой не светит снять отдельное от родителей жилье. Наследник владельца огромной корпорации подался в музыканты, а отец презирает артистическую среду. Песни-зонги этого парня-музыканта прошивают ткань фильма и не дают ему принять адски серьезную интонацию «кино социального беспокойства». Ну и в любом случае, даже если в кино восточного режиссера возникает момент «интима», он не заплывает за «буйки», расставленные в нем воспитанием, – это отчетливо видно именно в таких программах, как в Эль Гуне, где соседствуют фильмы из арабских и европейских стран, а также из США и даже России – за нашу страну в этом году отвечал в программе внеконкурсного показа фильм Ларисы Садиловой «Однажды в Трубчевске» и короткометражки «Думай позитивно» Ирины Ходюш и «Служба доставки» Владимира и Елены Копцовых. В жюри конкурса игровых фильмов вошел российский кинокритик Стас Тыркин. 

Эль Гуна–Москва