На 28-й "Киношок" привезли фильмы из стран СНГ и регионов России

Робкий реализм – черта нового узбекского кинематографа: женщины на экране ждут уехавших в Россию мужей и работают на износ. Кадр из фильма «Горячая лепешка». 2018

Когда-то здесь показывали и обсуждали кино из бывших советских республик. Теперь – еще и кино, произведенное в российских регионах. Такой смотр национальных кинематографий очень нужен, но отборщики «Киношока» поставили сами себе фатальное ограничение – брать картины, не засвеченные на других фестивалях.

Есть страны на постсоветском пространстве, где кинопроизводство еле теплится. Оттуда не то что годами, а десятилетиями не доносится никаких позывных. А в Киргизии и Казахстане делают авторское кино, которое востребовано рафинированной публикой международных фестивалей, – но в лучшем случае два-три фильма в год, и они с монтажного стола улетают в Берлин, Карловы Вары, Пусан или в Москву (напомним, что главным призом ММКФ в этом году отмечен фильм из Казахстана «Тренинг личностного роста» Фархата Шарипова). То же самое с якутским кино, получившим уже от кинокритиков ярлык «феномена». В такой ситуации «Киношоку» остается то, что остается. Но, к чести организаторов, в дни этого фестиваля они пошли на диалог с гостями и кинокритиками и выказали готовность вернуться к формату показа лучшего за год на пространстве СНГ и российских регионов – вне зависимости от того, участвовало ли это лучшее в конкурсах крупных международных смотров.

В нынешней же ситуации жюри присудило главный приз узбекскому фильму «Горячая лепешка» режиссера Умида Хамдамова. Он может служить наглядным примером той робкой оттепели, что наблюдается в Узбекистане при новом президенте. Потому что последние лет 15 из этой страны изредка поступали на фестивали фильмы-притчи, в которых речь шла о чем угодно, кроме как о реальном положении дел в Узбекистане. В «Горячей лепешке» (снятой, в общем, в традициях поэтического узбекского кино 60-х) режиссер хотя бы «прошептал» о том, что мужчины уезжают в Россию на заработки, оставляя своих жен и детей, и не всегда к этим женам и детям возвращаются. И о том, что оставленные женщины вынуждены работать на износ, а дети их остаются без родительской заботы, на попечении стариков.

Несколько раз пресс-конференции по фильмам основного конкурса на 28-м «Киношоке» начинались с сообщений о том, что режиссерские функции взял на себя человек, кинематографического образования не имеющий. Например, фильм «Вера» сделали кинолюбители из Томска (таким образом, в киношоковской коллекции российских регионов появилась Сибирь). Режиссер фильма работает в газовой области, оператор – на насосной станции, а исполнитель одной из ролей, бизнесмен Денис Егоров, производит косметику. Люди они все взрослые, обремененные семьями, и учиться во ВГИКах у них времени нет. Но все они очень хотят снимать кино в свободное от основной работы время. Результат их деятельности, показанный в конкурсе кинофестиваля, серьезному обсуждению не подлежит, о чем и было сказано представителю фильма на встрече с критиками и участниками «Киношока». «А что, вам, что ли, только снимать?» – обратился к залу участник томской киноартели.

Ситуация симптоматичная с учетом сегодняшней доступность съемочной техники и ресурсов элементарного постпродакшена. Впрочем, иногда ресурсы не так уж элементарны – например в случае российско-армянской картины «Я подарю тебе победу», сделанной также бизнесменом Арсеном Агаджаняном и показанной в конкурсе «Киношока». Финальные титры этой картины сравнимы с титрами «Титаника» (картина поддержана Министерством культуры РФ), постановочному размаху позавидуют многие авторы камерных историй. Но пафосное моралите Агаджаняна не спасли спецы по операторским кранам и скайлифтам, многочисленные гримеры и парикмахеры-стилисты. Не спасли его даже несколько обозначенных в титрах сценаристов, а также Сергей Гармаш в роли мудрого представителя государственной власти и Марат Башаров в роли топ-менеджера, бросившего карьеру и красивую жизнь в результате духовного кризиса.

Большинство (если не все) фильмов конкурса игровых картин нынешнего «Киношока» подтвердили наличие сценарного кризиса. Этой проблеме был посвящен и круглый стол, который модерировала киновед Наталья Нусинова. Сценарий – не «подложка» для экзерсисов режиссера, а основа фильма и залог его состоятельности. Все чаще режиссеры пишут сценарии сами, и потому фильмы грешат рыхлой драматургией, сбивчивым ритмом, отсутствием финала (а значит, смысловой точки). Внимание к драматургии и способность к саморедактуре – признаки профессионализма, которые приобретаются именно в процессе обучения в киношколах, из рук мастеров. Кино из тех мест, где нет киношкол, может демонстрировать недюжинную энергию и самобытность, но отсутствие теоретической базы дает о себе знать. 28-й «Киношок» высветил это обстоятельство как никогда отчетливо. 

Анапа