В новом фильме Джима Джармуша умирают даже мертвые

Адам Драйвер и Билл Мюррей не только встречают зомби, но иногда даже обсуждают сценарий картины, в которой играют. Кадр из фильма

В российский прокат выходит еще один участник конкурсной программы последнего Каннского фестиваля – «Мертвые не умирают» Джима Джармуша. Он  был едва ли не самой ожидаемой и обсуждаемой премьерой программы и едва ли не самым большим разочарованием смотра. История у живого классика кино и правда вышла незамысловатая, хоть и про зомби, и больше похожая на капустник для своих – актеров, поклонников, друзей. Фраза «все гениальное просто» не подойдет, но и в скромном обаянии этим «Мертвым...» не откажешь: некоторые живее всех живых.

Билл Мюррей и Адам Драйвер пошли в лес и встретили Тома Уэйтса – сложно придумать более джармушевское начало фильма. Первые двое играют полицейских Клиффа Робертсона (Мюррей) и Ронни Питерсона (Драйвер – не путать с Патерсоном) из захолустного городка Центрвилль с населением 738 человек. К герою Уэйтса, отшельнику Бобу, полвека наблюдающему за жизнью горожан с опушки, копы приходят узнать про пропавшую курицу соседа – и уходят несолоно хлебавши, подмечая, что вокруг творятся очень странные дела. И то правда: солнце почти не садится, радио и телевизоры барахлят, часы останавливаются, домашние животные исчезают, в новостях рассказывают про тектонические разломы и смещение полюсов, в небе мерцает огромная флуоресцентная Луна. Но это цветочки по сравнению с тем, что однажды ночью из могил восстают мертвецы, и в Центрвилле начинается локальный зомби-апокалипсис.

«Мертвые не умирают» с первых минут действительно выглядит этаким междусобойчиком – Джармуш собрал на площадке всех, с кем работал, так что зрелище, что называется, для посвященных. Остальным, незнакомым с фильмографией режиссера, может быть скучно. Тут и шутка про восставшего из могилы режиссера Сэмюля Фуллера певца Игги Попа, и нетонкий намек на нездешнюю странность Тильды Суинтон (в роли владелицы похоронного бюро), и отмороженный дуэт Мюррея и Драйвера, которого мало того, что зовут почти как героя другого фильма Джармуша с его участием – у него еще и брелок на тему «Звездных войн» болтается на ключах, и Стив Бушеми в образе фермера-националиста в издевательской кепке с надписью «Сохраним Америку белой снова», и Хлоя Севиньи, и Селена Гомез, и Дэнни Гловер – парад имен и звезд, большинству из которых уготован весьма печальный финал.

«Добром это не кончится», – то и дело повторяет Ронни, раздражая напарника Клиффа. В заигрывании с публикой Джармуш идет ва-банк, ломая четвертую стену и вставляя в диалоги обсуждение актерами сценария и саундтрека фильма. Понимание героями того, что они находятся в вымышленной истории, лишает происходящее какого-либо трагизма – это выглядит скорее как видение-воспоминание режиссера, ностальгирующего по миру, которого нет, и по уже снятым фильмам, которых не придумаешь заново. Джармушевские зомби становятся носителями нехитрой идеи о бездушном обществе потребления: каждый мертвец одержим предметом, который занимал все его мысли при жизни, будь то вино, гитара, стройматериалы, модная одежда, Wi-Fi... Для тех, кто к финалу не сообразит, в чем посыл, его проговорит рассказчик-отшельник в исполнении Тома Уэйтса – в форме чуть ли не музыкальной баллады.

Смотреть на все это не утомительно и местами даже приятно, хотя и трудно избавиться от ощущения, что и 66-летнего Джармуша, к сожалению, постигла участь большинства немолодых режиссеров. Художественное высказывание оказывается вытесненным с экрана чуть ли не стариковским брюзжанием на тему превосходства старого мира над новым. Выдуманный и, казалось, законсервированный на века Центрвилль, населенный когда-то придуманными автором персонажами, гибнет от пришедшей извне заразы, спасения от которой нет. По крайней мере в этом мире – так что пусть лучше все умрут (большинство уже и так мертвые) и никого не останется. Кроме Тильды Суинтон, но она, понятно, вообще не отсюда.