Вера Цветкова
Свой «свод низких истин» готовится огласить феминистка (Ирина Вилкова). Кадр из сериала
В воскресенье, 18 ноября, в Москве пройдет церемония вручения первой Российской премии в области веб-индустрии, в том числе в категории «Веб-сериалы». Одним из номинантов премии стал веб-сериал под названием «Бар «На грудь», запущенный видеохостингом Rutube. Обозреватель «НГ» Вера ЦВЕТКОВА встретилась и поговорила с его автором – актрисой, сценаристом и режиссером Ириной ВИЛКОВОЙ.
– Ирина, очень смешно и узнаваемо – о бурной жизни петербургского бара на улице Рубинштейна. Куда заходят не просто выпить – поговорить о вечном, пожаловаться на жизнь, излить душу барменше. Хипстер, маникюрша, водитель «Убера», потомственный интеллигент и т.д. – задумывался срез общества? Надо бы привлечь еще депутатов, футболистов, гламур…
– Хорошая идея, возьму на вооружение! На второй сезон есть такие наметки – герои будут добавляться и выходить из бара.
– 8 серий по 10 минут каждая, всего 80 минут – вполне себе полный метр: почему веб-сериал, а не кино? Из-за количества обсценной лексики?
– Вначале это был просто короткометражный фильм – задумано было как монолог мужчины, которому тяжело жить; продюсеры захотели еще, и нам всем тоже захотелось снимать дальше. Когда я посмотрела сериал как зритель, мне показалось, что мата слишком много. Мы испорчены столицами и богемой, а зрителям, наверное, режет слух.
На Западе сейчас сериалы стали лучше, чем кино, – их и смотреть интереснее, и снимать интереснее. Я хочу снимать авторские сериалы. Сериал – это как забег на длинную дистанцию, когда есть возможность раскрыть сюжет и героев, чтобы зритель их успел полюбить. Хочу жанр комедии (слишком дешевым он стал) развернуть от низкого к высокому, такая у меня сверхзадача. Любимая комедия из современных – «Страна ОЗ» Васи Сигарева. Из сериалов – «Измены» Вадима Перельмана. А полный метр я сейчас делаю, он уже в запуске, и на подходе второй.
– Вы считаете, «Страна ОЗ» – это комедия? Трагикомедия скорее…
– Да, но ведь весь фильм же смешно! Сейчас делают смешанные жанры, определить вчистую жанр часто и автор не может.
– А «КоКоКо» Дуни Смирновой – тоже комедия?
– Конечно. Комедия про возможность братания интеллигенции с народом.
– И все же – зачем было делать веб-сериал из монологов для не пойми какой аудитории (судя по комментам на Rutubе), а не альманах из новелл для всех (как «Рассказы» Сегала, как «Петербург, только по любви»)?
– Мне тоже кажется, что Rutube – не его целевая аудитория. Когда на премьере в «Фитиле» увидела свой веб-сериал на большом экране – сообразила, что надо было его сделать как альманах.
– Происхождение названия понятно – упасть на грудь, принять на грудь… А почему барменша все время молчит, выслушивая очередного посетителя, она – функция?
– Она принимающая сторона – считай, родина-мать. Ее история тоже появляется в предпоследней серии.
– Первая серия называется «Патриархат», вторая – «Матриархат», в ней вы появляетесь и как актриса. С чудным текстом: «Мужчины инфантильны как дети, поэтому привлечь их можно только молочными железами», «Да нас всех бросили, это страна брошенных красивых женщин! Для нас харрасмент – подарок судьбы!» Произносимом на предельном серьезе.
– Изначально я не хотела сама играть – странно сниматься у себя самой, когда нет контроля со стороны. Главный прообраз, конечно, Ирина Хакамада, одна из моих любимых женщин – я в детстве даже мечтала быть Ириной Хакамадой. А вообще я шла от актеров – сняла своих питерских друзей, на них писала тексты.
– А почему действие происходит на Рубинштейна? Знаковое, по знаменитому рок-клубу советских времен (Рубинштейна, 38), место.
– Нет, это никак не связано, просто Рубинштейна сейчас – самая пьющая улица в Питере.
– Широкий зритель вас знает по «Реальным пацанам», «Острову», «Полицейскому с Рублевки», а не широкий – по главной роли в картине Владимира Мирзоева «Ее звали Муму». Очень сильной, стоящей в одном ряду с «Левиафаном» Звягинцева и «Дураком» Быкова, но так и не вышедшей в прокат. Раз была показана в Гоголь-центре, раз – в позднем эфире ТНТ, все.
– Картина могла бы поездить по фестивалям, но сам Мирзоев отказался отправлять ее туда. Сказал, что снимал для народа, а не для 50 европейских ценителей, которые будут обсуждать ее художественные ценности.
– Я недавно пересматривала «Муму» – фильм ни в чем не устарел!
– Даже наоборот, набрал! Настоящее искусство – провидческое, события его догоняют. Я посмотрела «Муму» сейчас, спустя три года. Посмеялась.
– Да, смешно, но одновременно страшно – на физиологическом уровне. Много ли встречается режиссеров, которые способны, как Мирзоев, заявить: «Хочу актера-соавтора, а не материал»?
– Нет, конечно. Мирзоев – уникален, он – планета. Не знаю, чего я такого хорошего сделала, что мне повезло с ним работать.
– Мне казалось, вы больше театральная актриса?
– Я так долго работала в театре (20 лет, начиная со своих 11, – когда в детстве мама привела меня в кружок, сразу стали занимать в спектаклях, театр меня поглотил), что у меня появилась аллергия на театр. Со временем меня больше очаровало кино.
– Навскидку: и что очаровало из последнего увиденного?
– «Слоны могут играть в футбол» Михаила Сегала. Наконец собралась посмотреть «Класс коррекции» Ивана Твердовского – мне кажется, для его лет он очень мощный режиссер: как мощно анализирует действительность, я под впечатлением. Все хвалят «Историю одного назначения» Смирновой – специально сходила. Вот интересно: на дебют Горчилина «Кислоту» шла, думая, иду на модный хипстерский фильмец, на «Историю...» – думая, что это будет высказывание на тему осмысления истории, будет резонировать или не резонировать с моими ощущениями. В итоге в «Кислоте» включаешься в героев, это честная попытка осмыслить свое поколение, а в «Истории…» все недотянуто, сценарий нивелировался режиссурой… Еще вот хорошее кино, но не мое – «Человек, который удивил всех» Меркуловой и Чупова.
– А какое – «мое»?
– Мои режиссеры, которых могу смотреть бесконечно, – Гайдай, Данелия, Рязанов.
– Как вы попали в БДТ?
– Случайно. Была лаборатория в квартире Анатолия Васильева (режиссер, основатель Школы драматического искусства. – «НГ») на Поварской, Андрей Могучий там тоже присутствовал, потом он стал главным режиссером БДТ, так что я попала туда по блату. Тоже повезло – он здоровский, крутейший из режиссеров, что видно и по количеству полученных «Золотых масок», но надо было либо стать винтиком в его системе, либо уходить. Я не человек системы, она меня прямо ломает – пришлось расстаться.
– Как же вы учились у такого правильного Юрия Мефодьевича Соломина в Щепке?
– Вы что, меня отчисляли каждый год! Моя дипломная работа – саркастический прохожий в «Пигмалионе». Я ходила к «Фоменкам», на мастерство на другие курсы, посмотрела за четыре года 200 спектаклей. Насколько мне нечего рассказать про Щепкинское училище, настолько много могу говорить о «Театр.doc».
– Туда, как и в БДТ, попали случайно?
– Случайно. По просьбе знакомой, которая не смогла поехать в Польшу на гастроли, я ее заменила. В поезде учила текст. Дальше – больше: стала участвовать в читках, а потом и играть половину репертуара. «Театр.doc», в отличие от училища, сделал меня. Наши наставники Михаил Угаров и Елена Гремина всех любили. Там была мешанина из актеров, гастарбайтеров, журналистов, студентов, поэтов – Угарову нравились живые люди. Неважно, чем ты занимаешься – живой театр состоит из живых людей! Когда ты приходил в «doc», ты оживал. Распаковывался. И становился собой.
комментарии(0)