Мяч будет свободным: Румынский фильм про футбол, который лучше всего поймут в России

Кадр "Бесконечный футбол/Fotbal Infinit" (Румыния, реж. Корнелиу Порумбойю, 2018)

Румынское кино в этом году в основном конкурсе Берлинского фестиваля представляет дебютантка Адина Пантилие с фильмом "Не прикасайся" (он, впрочем, создан в копродукции сразу нескольких стран) - его показ еще впереди, и пока картина остается своего рода темной лошадкой смотра. Чего не скажешь о соотечественнике Пантилие, представителе "новой румынской волны", обладателе шести различных каннских призов Корнелиу Порумбойю. Его новая работа под названием "Бесконечный футбол" в этот раз была отобрана в параллельную секцию "Форум", оказавшись ожидаемо очень хорошей и, как это часто случается с румынским кино, снятой будто бы в России, про Россию и для российского зрителя.

Главный герой документальной комедии "Бесконечный футбол" - средних лет Лаурентиу - приходится братом старинному приятелю режиссера. Одним словом, они точно видят друг друга не в первый раз. Не меняясь в лице - выражение, что называется, poker face - Порумбойю выслушивает печальную историю жизни мелкого чиновника земельного ведомства, четверть века назад повредившего ногу во время дворового футбольного матча и с тех пор одержимого идеей изменить правила этой игры, сделать ее безопасной для игроков, зрелищной, "дать свободу мячу".

Кадр из фильма

Звучит абсурдно, но Лаурентиу почти философски обосновывает каждое свое предложение, а если оно не выдерживает элементарной критики, то появляется новое. От теории "революционер" переходит к практике, от схемы на бумажке - к игре, приводя режиссера в спортивный зал и заставляя наблюдать за любительскими командами и их матчем по новым правилам, которые, в отличие от старых, совершенно не работают. Лаурентиу отказывается признавать очевидное, он не сумасшедший, а потому, доводя зрителя до смеха своими завиральными идеями, ломает вовсе не комедию - скорее трагикомедию. Представляет себя чуть ли не супергероем, ведь все сходится - Супермен и Спайдермен спасали мир под прикрытием, прозябая на таких же, как у него, скучных работах.

Статичная камера, каменные лица людей в кадре, на полном серьезе обсуждающих потенциальную пользу от превращения четырехугольного поля в восьмиугольное - в том числе для накопления положительной энергии. Это создает совершенно невероятные комедийный эффект, усиливает и без того уморительные в своей глубокомысленности диалоги. Лаконичная картинка и всего несколько мест действия: от старой дворовой футбольной "коробки" и заброшенного заводского здания, мест, где Лаурентиу получил свою травму - в квартиру с разлинованной под футбольное поле магнитной доской на самом видном месте; в "хрущевку", где живет старик-отец, доморощенный искусствовед, который видит в украшающей стену прихожей пошлой картинке с девушкой, пляжем и закатом невиданную глубину; в рабочий кабинет, куда то и дело стучатся просители. Например, старушка, 20 с лишним лет, с момента революции и падения режима Чаушеску, добивающаяся от по идее демократического государства признания права на собственность. До боли знакомые декорации и ситуации. Бюрократическая машина неповоротлива, и Лаурентиу, хоть он и часть системы, за это будто бы немного стыдно. Сам он явно может больше, чем отвечать на письма и принимать жалобы, однако вся жизнь его - череда упущенных возможностей, не исполнившихся желаний и неосуществленных планов. И футбольные фантазии остаются единственной отдушиной, идеей, которую он вынашивает четверть века, которая уже превратилась в идеологический манифест. Воплощение ее в жизнь словно бы решит какую-то глобальную и, главное, насущную проблему - никто, кроме Лаурентиу, ее не видит, но разве это значит, что она не существует?

Кадр из фильма

В "Бесконечном футболе" о политике никто напрямую не говорит, только про отмену офсайдов, новую разметку, новое деление команды, про свободу мяча - о, спорт, ты мир. Не первый год работая над своим "революционным" проектом, Лаурентиу понимает, что ФИФА и даже национальная футбольная федерация его не поймут - тогда пусть будет параллельный футбол. Чистой воды "внутренняя эмиграция", в которой, по крайней мере в России, добровольно-принудительно существует, находясь в меньшинстве, либерально и оппозиционно настроенная общественность. Параллельный футбол в параллельной России.

Бег с мячом превращается в метафору для целой страны, а то и не одной - почти все кино "румынской новой волны" выглядит так, как должно было бы выглядеть в идеале современное российское кино. Неудивительно, ведь как минимум последние полвека две страны, не связанные особенно ничем, как будто бы делят между собой одну историю. Разве что румынские кинематографисты осмысляют ее более умело - смотреть каждый раз довольно занимательно, более того поучительно. Будто кто-то чужой, даже говорящий на другом языке, понимает нас лучше нас самих - странный опыт и почти личный, ведь какой другой иностранный зритель, кроме российского, сможет оценить щемящий финал "Бесконечного футбола" с титрами на фоне заставки передачи "В мире животных".

Берлин