Наталия Григорьева
В центре картины – женщина.
Кадр из фильма
Ксавье Долан дебютировал в 2009 году фильмом «Я убил свою маму» – этот эстетский, мастерски снятый, но наивный гимн подростковому бунту принес режиссеру награду Каннского кинофестиваля и негласное звание одного из самых многообещающих кинематографистов. Оправдывая возложенную на него ответственность, канадец с тех пор исправно выпускал по картине в год. В 2014 году на экраны выходит «Мамочка» – пятая работа, вновь принесшая Долану каннский приз и перекликающаяся с первой не только названием, но и темой, которую режиссер, впрочем, рассматривает с высоты прожитых лет. В любом другом случае такая фраза по отношению к человеку 25 лет покажется нелепой, но только не в этом. Продолжая настаивать на собственных эстетических и стилистических принципах, автор рассматривает отношения матерей и сыновей глазами взрослого человека.
Несмотря на то что «Мамочка», несомненно, основана на личном опыте, Долан с первых кадров будто отказывается от автобиографичности. Во-первых, берет на главную роль, которую в большинстве случаев играл сам, молодого актера Антуана Оливье-Пилона. Его Стив – гиперактивный подросток с ангельской внешностью и синдромом дефицита внимания, который не приживается даже в специализированном интернате. Мать Дайана (одна из постоянных долановских актрис Энни Дорвал) вынуждена забрать мальчика домой, после того как в устроенном им пожаре серьезно пострадал другой ребенок. Эта семья живет как на вулкане: идиллия сменяется скандалами и истериками, танцы – драками и рукоприкладством. Отца нет, он умер еще несколько лет назад, зато есть соседка. Еще одна любимица Долана, актриса Сюзанн Клеман, которая играла с Дорвал и в первой «Маме», и в «Лорансе», здесь предстает в образе заикающейся учительницы, ушедшей в бессрочный отпуск после неназванной трагедии в собственной семье – возможно, смерти сына. Не находя утешения в кругу близких, дочери и мужа, она сбегает от них в дом через дорогу, где дает частные уроки Стиву, танцует с ним и его матерью под Селин Дион и невольно становится участницей их эмоционально неуравновешенных отношений.
Долан помещает действие в фантастическую реальность – и это можно считать еще одним антибиографическим допущением. Начальные титры сообщают о том, что события разворачиваются в вымышленной Канаде 2015 года. Был принят закон, согласно которому родители могут передать трудного ребенка на принудительное и постоянное содержание в психиатрической клинике: достаточно одной подписи, после которой они навсегда отказываются от каких-либо прав и претензий. Таким образом, внутренний конфликт одного героя и одной маленькой семьи расширяется до общественного, личностный кризис – до экзистенциального. В отличие от дебютного фильма, где грешащий самолюбованием Долан рассказывал в основном про себя, здесь в центре внимания все же мама или даже мамы. При этом подросток и его стремление к свободе, его бунт, сначала камерный, а в финале глобальный, остаются значимыми элементами. Такими же, как видеоряд. Помимо использования привычной для себя цветовой палитры и постановочных, словно для фотографии, кадров, благодаря которым фильмы Долана неизменно сравнивают с изображением в инстаграме, режиссер еще и снимает в формате 1:1 – точь-в-точь как в названном приложении. Все это – под нарочито попсовый саундтрек, в котором, помимо «национального достояния» Канады Селин Дион, еще и Oasis и Лана дель Рей с лучшими хитами. Подобное доведение собственных художественных приемов, над которыми к тому же потешаются критики, до абсолюта – признак уже не мальчика-максималиста, а способного на самоиронию сознательного режиссера. Так же в предыдущем своем фильме «Том на ферме» он посмеивался над свойственным его ранним картинам самолюбованием, замирая в избыточно выигрышных, а оттого комичных позах.
Еще одна история «невозможной любви» проигрывает упомянутым «Лорансу» и «Тому на ферме» в плане сюжетной и жанровой смелости. Однако такого зрелого и глубокого взгляда на отношения отцов и детей, на взросление, на характеры своих героев и в конце-концов на самого себя в фильмах канадского режиссера еще не было. Осуждать Долана за то, что он все еще отталкивается от собственных подростковых переживаний и паразитирует на теме замешанных на эдиповом комплексе отношений с матерью, будет неверным. Несмотря на то что в Каннах он уже делит награду с Годаром и огорчается, что не получил «Золотую ветвь», ему и правда всего 25. Использовать собственный опыт в этом возрасте не только не стыдно, но и, как показывает результат, выигрышно. Можно уже сейчас предположить, что «Мамочка» станет этапной работой, которой Долан закроет условно начальный, ученический период своей фильмографии. С не меньшей уверенностью, что к 30 годам претензий к его фильмам не останется вовсе.
