Наталия Григорьева
Главная тема картины – отцы и дети. Кадр из фильма
В творческой смелости Кристофера Нолана, автора «Начала» и трилогии «Темный рыцарь», сомнений не было, в его новой работе – научно-фантастической драме «Интерстеллар», оказалось, что и сентиментальности режиссеру не занимать. Прежде будто отстраненный и осторожный в том, что касается чувств героев, слагатель киноэпосов наконец, придумал фантастику с человеческим лицом – вполне определенным лицом Мэттью Макконахи.
Для того, что случилось за последний год с бывшим героем второсортных комедий, в английском языке даже придумали термин, который можно дословно перевести как «макконессанс» (по аналогии с ренессансом). Второе дыхание, открывшееся у Макконахи, вовремя почувствовал Кристофер Нолан. К моменту появления первой информации об «Интерстелларе» в способностях «Мака» уже мало кто сомневался – мир замер в ожидании того, как он будет растягивать гласные и потирать подбородок в открытом космосе. Уникальная пластика Макконахи, которую можно разбирать на цитаты вслед за коронным «alright, alright, alright», проступает даже сквозь непроницаемый скафандр – что уж говорить о «земных» сценах. Вот он садится за руль и тут же устраивается поудобнее, чуть приподнимает левое плечо, наваливается, высматривает что-то вдали сквозь лобовое стекло. Точно так же, изогнувшись, обнимает маленькую дочь, устроившуюся у него на коленях. Эти вроде бы неестественные позы, сутулая спина, походка слегка вразвалку выглядят не вымученным приемом, а органичной частью самого Макконахи, который будто вырвался из навязанного амплуа недалекого кудрявого блондина и показал истинное лицо. И за него режиссеры на площадке и зрители в кинотеатрах с недавних пор готовы платить, не глядя. Зачем при этом Нолан взял на все остальные роли в картине знаменитостей того же уровня – вопрос скорее риторический. «Интерстеллар», несомненно, украшают и коротко стриженная, парящая в невесомости Энн Хэтэуэй, и рыжеволосая, твердо стоящая на земле Джессика Честейн. В какой-то момент голливудских звезд в кадре становится не меньше, чем звезд во Вселенной за иллюминатором космического корабля под управлением Макконахи. Кажется, что Нолан собрал такой состав исключительно потому, что мог – чем не достойная причина.
Перед походом на сеанс стоит посмотреть трейлер и придумать для себя, о чем будет это кино – чтобы потом удивиться собственной непроницательности, потому что фильм в итоге окажется совсем о другом. Время действия не указано, ясно лишь, что это будущее, но весьма недалекое. Земля умирает: бушуют песчаные бури, которые за несколько лет привели к тому, что технологический прогресс сменился борьбой за выживание – больше нет, кажется, ни войн, ни гонки вооружений, ни новых айфонов. Даже высадку американцев на Луну официально признали фальсификацией, дабы не культивировать в школьниках мечты стать космонавтами – все равно не на чем и не за чем. Остались лишь поля, засеянные кукурузой – единственной сельскохозяйственной культурой, пока еще выживающей в таких условиях. Все остальное – пыль. Ровным слоем она покрывает пол, мебель, посуду в доме Купера (Макконахи), бывшего летчика, освоившего профессию фермера. Жена умерла, оставив на «Купа» заботу о старике отце (Джон Литгоу) и детях – рассудительном сыне Томе и папиной дочке Мерф. Ради спасения не столько планеты, сколько дорогих сердцу жизней, герой отыщет в лесу секретный бункер NASA, где вместе с дочерью Амелией (Хэтэуэй) над сложными формулами и конструкциями трудится еще один любящий отец – профессор Брэнд (Майкл Кейн), – и улетит на единственной еще уцелевшей ракете в космос искать для землян новый дом.
«Интерстеллар» будут сравнивать с «Космической одиссеей» – наверное, впервые правомерно и заслуженно. Дело не только в почти «дословно» повторяющихся кадрах и деталях – круглый космический корабль, вращающийся в безвоздушном пространстве на фоне голубой планеты, или лицо Макконахи за стеклом круглого шлема. Чернота и пустота за иллюминатором – каким-то образом Нолану чуть ли не первому после Стэнли Кубрика удалось передать ощущение космического одиночества и тоски по земным звукам вроде шума ветра и пения птиц – их запись герой берет с собой в формате mp3. «Одиссея» вышла на экраны почти полвека назад, и с тех пор ни один режиссер не сумел придумать о космосе в кино – ни визуально, ни смыслово – ничего существенно нового. Да и Нолан не то чтобы превзошел мастера, но стал первым, кто не пытался сделать это и не отрицал превосходство оригинала, а взял все лучшее и добавил своего. Начиная с нового, весьма изобретательно придуманного робота-помощника и заканчивая более углубленным исследованием природы человека, его места во Вселенной и смысла его жизни. При ответе на этот вопрос Нолан сыплет научными терминами и преположениями, правомерность которых сможет подтвердить разве что астрофизик.
Но абсолютно не важно, насколько точно режиссер объясняет зрителям, что такое кротовые норы, черные дыры и сингулярность, если за всем этим стоит вполне простая человеческая история о силе отцовской любви и ценности каждой отдельно взятой человеческой жизни. Впервые за долгое время в кино вновь появилась научно-фантастическая история не о сражении с внеземными цивилизациями, не о звездных войнах и пришельцах, а о том, как много людям еще предстоит узнать и понять не только о космосе, но и о самих себе. Картина Кубрика появилась спустя всего семь лет после первого полета человека в космос, «Интерстеллар» выходит в то время, когда человечество уже всерьез готовится к колонизации Марса. Нолан, пользуясь всеми техническими достижениями, ловит стремительно уходящую натуру – ведь неизвестно, как скоро подобное кино из научно-фантастического превратится в документальное.
