Фестиваль правого руля

Во Владивостоке завершился 11-ый Международный кинофестиваль «Меридианы Тихого», посвящённый кинематографу стран азиатского и тихоокеанского регионов. В афише фестиваля нашлось место и фильму испанского режиссера, и перуанцу, но главный приз в итоге достался дебют из Сингапура «Ило Ило» режиссера Энтони Чена.

Форма и содержание.

Уже с приземления в новом с иголочки аэропорту Кневичи и в ходе многокилометрового пробега к Владивостоку, не устаёшь удивляться двум вещам: отсутствию, как класса, машин с левым рулём, и присутствию под колёсами и за окном новых дорог со всеми возможными приметами устроенного дорожного быта. Въезд в город через мост, низко летящий над водами Углового залива и пробег по двум исполинским вантовым мостам, сначала по первому - над бухтой Золотой Рог, а затем по второму - к легендарному острову Русский, только подтверждают статус города — да, мы в столице Дальнего Востока.

Стройки, длившиеся несколько лет в преддверии АТЭС прошлого года, закончены. И стали с одной стороны символами устремлённости города и региона в будущее, его приверженности инновациям, с другой — дали жителям инфраструктуру, которой здесь не хватало долгие годы.

Вот и кинофестиваль в этом году, словно окрылённый градостроительным прорывом города в функциональное и красивое будущее, решил добавить оборотов и создал в дополнение к своей напряжённой и точно выстроенной программе самый настоящий Фестивальный городок, открытый не только ветрам Амурского залива, но и всем любителям кино.

Эта фестивальная мини-деревня выросла в центре города, в любимой горожанами пешеходной зоне на только что по-новому отстроенной набережной Спортивной гавани. Друг напротив друга расположились шатры с сувенирной лавкой и выставочным залом, огромная крытая сцена для проведения концертов под открытым небом. Здесь же рядом возвышался шатёр киноклуба PortCafe с летней верандой, место неформальных встреч гостей фестиваля, где после обеда проходили мастер-классы, а к вечеру показывали немое кино с тапёром. Буквально в ста метрах от них возвышался экран, на котором каждый день ровно в девять вечера по расписанию в свободном доступе для гуляющих показывали фильмы ретроспективы из истории вестернов, к стати, фильмы можно было смотреть как с самой площади, так и с другой стороны, удобно расположившись в амфитеатре на склоне холма.

С одной стороны площади и фестивальной деревни, пройдя 200 метров через сквер, можно было оказаться в отелях, где жили все гости фестиваля, а с другой стороны, поднявшись по лестницам (ну, чем не знаменитая Потёмкинская в Одессе?), - очутиться в двух главных фестивальных просмотровых залах кинотеатра «Океана».

Причём логичность устройства Фестивального городка, его демократичность и загруженность мероприятиями вызывала только восхищение. В России любят тягаться в словесных перепалках и сравнениях с грандами кинофестивального движения Каннами и Венецией. Здесь же во Владивостоке, почти играючи, создали пространство, напомнившее знатокам о волнах, набегающих на набережную Круазетт, и стоящую по колено в воде тамошнюю кинодеревню. И каждый вечер после тяжёлого просмотрового так хотелось спуститься с террассы PortCafe по ступеням к морю и намочить ноги в водах Тихого океана!

Интересно отметить, что «Меридианы Тихого» всё же сначала посвятили десятилетие кристаллизации структуры программы фестиваля. И нынешняя Фестивальная деревня не стала самоцелью и пылью в глаза с рванием рубахи на груди. Просто содержание нашло форму. Ибо каждый фестиваль поверяется прежде всего его программой.

Про взрослых и детей

В этом году главным лейтмотивом конкурсной программы, с вниманием и любовью собранной с обоих сторон Тихого океана, стали дети, а также их родители, в кадре присутствующие или несовсем.

В «Золотой клетке» дебютанта испанца Диего Кемада Диеса (Приз «Раковина» за лучшую режиссуру и 375 тысяч рублей) трое подростков из гватемальских трущоб бросают всё и отправляются в долгие скитания через Мексику. По дороге к ним присоединяется индеец Чока. Их «путёвкой в жизнь», в новую и счастливую, как они верят, должна стать далёкая Америка. Только та реальная жизнь, которая их окружает и не отпускает, устраивает им очень уж горькие испытания.

Испытанием становится для подростка, героя перуанского «Уборщика», неизвестная эпидемия, накатившая на страну и отнимающая жизнь только у взрослых. Эусебио, молчаливый уборщик тел умерших с улиц и из домов, находит его в платяном шкафу в ходе дезинфекции квартиры после смерти одной одинокой женщины. Минималистская картинка и точная тонкая режиссура дебютанта Андриана Саба позволяет нам шаг за шагом прочувствовать эту нелегкую дорогу навстречу друг другу замкнутого Эусебио и отчаянно запуганного мальчугана, прячущегося от жизни в шкафу. Как символ отчуждённости и нежелания принимать такую жизнь воспринимаем мы картонную коробку с прорезью для глаз, в которой подросток только и соглашается покидать время от времени шкаф в квартире Эусебио.

До уровня греческой трагедии разрастается драма «Расплата», снятая китаянкой Эмили Тан по мотивам реальной истории. В деревне две семьи живут рядом. Виновником смерти единственного ребёнка из первой семьи становится отец семейства из второй. Но как жить дальше первой семье, если женщина не может иметь больше детей? Глава первой семьи, будучи в пьяном угаре, находит жестокое решение проблемы, заявившись однажды ночью незваным гостем во вторую семью. Муж лечится после автокатастрофы и женщина осталась дома одна. Она по мысли безутешного отца и должна родить их обездоленной семье нового ребёнка. Одна закавыка, для достижения цели герой совершает изнасилование. Стремительность завязки истории и долгое мучительное избывание вины всеми четырьмя протагонистами, каждый из которых несёт на плечах своё бремя, свою вину.

На что готовы родители, потерявшие своего единственного ребёнка, мы узнали в этом году из криминальной драмы «Майор» Юрия Быкова. На экране пучины метаний от тьмы к свету и обратно талантливо воплотил Денис Шведов (Приз «Звезда» за лучшую мужскую роль и 250 тысяч рублей). Именно его герой, майор полиции, сбивает в начале картины этого мальчика, переходившего с матерью дорогу.

Вершиной же конкурсной программы стал дебют из Сингапура «Ило Ило», на который пролился дождь вполне заслуженных наград: режиссёр Энтони Чен получил Главный приз и 625 тысяч рублей, Ео Янн Янн стала лучшей актрисой за роль матери (Приз «Звезда» и 250 тысяч рублей), а фильм также удостоился престижного Приза NETPAC — награда этой международной организации поддерживает продвижение азиатского кино по миру.

Прелесть и убедительность этой ленты в простоте истории, где молодой автор направляет все свои усилия на раскрытие мельчайших психологических мотивировок поступков героев и тем самым позволяет им обрести на экране настоящую жизнь. Филиппинка Тереза (Анжели Баяни вполне была достойна разделить приз с сингапурской актрисой! Настолько она была естественна и органична в этой своей роли) приезжает за лучшей долей в Сингапур и становится служанкой в семье. Как в каждой нормальной семье здесь есть свои маленькие тайны и секреты: отец тайно курит и скрывает потерю работы, мать очень тяжело переживает вторую беременность и висит на волоске от увольнения (кризис 1998-го года подполз почти вплотную), любимец семьи, школьник Джиале — маленький деспот, который привык всеми понукать. Деликатная Тереза, не теряя достоинства, ко всем найдёт свою тропку и сможет завоевать доверие каждого, растопив, в том числе, сердце этого несносного Джиале. А у самой Терезы всё непросто на родине: и муж непутёвый, и пришлось бросить практически грудного ребёнка. В общем, черту подведёт мировой кризис, который выбросит на улицу тысячи служащих и рабочих, а саму Терезу отправит домой на Филиппины. И самым горьким будет это расставание для Джиале.

Роман воспитания, но какой! От экрана невозможно оторваться ни на секунду. А что казалось бы нам страдания какой-то служанки в каком-то Сингапуре, в каком-то 97-ом году? Но как всё тонко, как всё хрупко. И как эта история живёт на экране. И вот ведь как выходит, молодой режиссёр проходит между Сциллой и Харибдой, когда детерминирует характеры главных героев перипетиями мировой экономики. И что казалось бы этому плохишу Джиале в каком-то Сингапуре ветры мировой истории, но ведь повязаны мы все в какую-то всеобщую мировую пуповину, и плакать ему горькими слезами при неожиданном отъезде его любимой служанки на родину. И нам всем где-нибудь и как-нибудь не избежать последствий падения каких-то акций на каких-то незнакомых нам закордонных биржах.

Катаклизмы и перверсии.

Ветры истории, катаклизмы природы и перверсии человеческой натуры — всему нашлось своё место во внеконкурсной программе фестиваля во Владивостоке. Даже если просто навскидку попытаться назвать самые важные фильмы внеконкурсной программы этого года, то меньше десяти не получится. А это очень много для любого фестиваля, ведь и конкурс оказался во многом непроходным.

Рити Панн искал «Исчезнувшее изображение» (Камбоджа, Франция, 2013), а вместе с ним и память камбоджийского народа в программе «Движение вперёд», собравшей фильмы поисковые, пограничные на стыке жанров, радикальности подачи изображения и способов рассказывания истории. Фильм его действительно искал исчезнувшие изображения: в период режима красных кхмеров, с 1975 по 1979 год, те уничтожили практически все кино и фотоархивы Камбоджи (Кампучии, как у нас тогда её называли). Как рассказать и показать то, что было «до», но как рассказывать сейчас и то, что было «во время»? Так как и про себя они наснимали не так много. А как совместить свои личные воспоминания о лагерях перевоспитания, склеив своё счастливое детство (до красных кхмеров) с жизнью сейчас, после эмиграции из страны, в которой не было сил оставаться после долгожданного освобождения? Режиссёр нашёл ход нетривиальный: он создаёт глиняные фигурки и целые картины жизни мирной и лагерной становятся почти анимационными вставками в исповедальную документальную ленту. Фильм-исповедь, фильм-предостережение, ставший победителем «Особого взгляда» в Каннах в этом году.

И здесь же рядом герметичный и задирающий нос выше крыши по отношению к зрителю «Последний раз, когда я видел Макао». На грани фола, но увлекающий своим медитативным ритмом и запредельными планами и ракурсами «Левиафан», в котором всего-то и показана ловля и разделка рыбы на современном траулере, да пролёты чаек (привет «Птицам» Хичкока).

В ретроспективах рядом с экзотичным и вообще-то не самым обязательным Лаосом (хотя с другой стороны почему бы нет?), гордо стояла любимая народом Индия, отмечающая в этом году 100-летие своего кинематографа. А рядом непоколебимо возвышался как утёс Алексей Герман с четырьмя своими фильмами. Аниматор Александр Петров, один из немногих наших российских обладателей самого настоящего «Оскара», тоже удостоился ретроспективы. Но отдельное спасибо хотелось бы сказать фестивалю за первую в России ретроспективу уникального японского аниматора Мамору Осии, автора культового во всём мире опуса «Призрак в доспехах» (1995).

Хотелось отметить задумку с мини-ретроспективой вестернов, когда к классическим образцам жанра, таким как «Аламо»(1960) Джона Уэйна и «Ровно в полдень» (1952) Фреда Циннемана, к стати, послужившего отправной точкой для последнего фильма Бориса Хлебникова «Долгая счастливая жизнь», программаторы добавили «мистический» вестерн «Мертвец»(1995) Джима Джармуша, культовый спагетти-вестерн Сержио Лионе «Хороший, плохой, злой»(1966) и фантастический вестерн «Мир дикого Запада» (1973) с уроженцем Владивостока Юлом Бриннером в главной роли. Кстати, почти талисманом фестиваля является его неутомимый сын Рок Бриннер, который приезжает во Владивосток с самого первого фестиваля. Приятным сюрпризом для всех посетителей сувенирной лавки фестиваля становился каждый его приход сюда, когда он подписывал всем желающим свои воспоминания об отце и их жизни в Голливуде, уже не в первый раз переизданные толстенным томом. Рок Бриннер же вручает каждый год приз имени своего отца, который удостаивает какого-то молодого актёра. В этом году такой надеждой на светлое будущее было освещено появление на экране нашей юной Анфисы Черных в картине Александра Велединского «Географ глобус пропил».

Событиями фестиваля стали первые российские показы фильмов Алехандро Ходоровского «Танец реальности» (подождём, а вдруг случится чудо и он сам приедет в Санкт-Петербург на один из фестивалей, как ждут его организаторы и сотни российских киноманов?), скандального «Незнакомца у озера» Алена Гироди, обладателя приза за режиссуру в «Особом взгляде» этого года, неопознанного фильмического объекта, выдаваемого за комедию, новой ленты «анфан террибль» французского кино Сержа Бозона «Тип Топ», промелькнувшего кометой всё там же в Каннах, недавнего победителя Локарно ленты испанца Альбера Серра «История моей смерти» или совершенно запредельного ромкома, практически сказки, «Товарищ Ким отправляется в полёт», снятого совместно тремя режиссёрами из Северной Кореи, Великобритании и Бельгии (кстати, единственного художественного фильма снятого в Северной Корее в прошлом году! То есть славу времён сталинского малокартинья есть кому приумножать).

Линия фестивальной программы нынешнего года была чётко обозначена и прочерчена с самого первого дня, когда фестиваль открыли два фильма: американский масс-культовый «Риддик» и рассчитанный на знатоков-эстетов французский «Тип Топ». То есть с одной стороны качественное кино, не отворачивающееся от широких масс, а с другой - эстетски утончённое для киноманов.

Правый руль на Дальнем Востоке не причуда, а жизненная необходимость. Город живёт, обдуваемый ветрами Тихого океана. Оттуда же, из Японии и Кореи, приходит надёжная техника. Руль у машин правый, а ездить им приходится по нашим обычным дорогам, ну, может быть значительно улучшенным в последнее время из-за недавнего международного экономического форума. Сравнил бы кинофестиваль «Меридианы Тихого» во Владивостоке с теми машинами с правосторонним рулём: сборка у него получилась качественная и как-будто импортная, с правым, можно сказать, правильным рулём. Не побили бы наши местные кинодороги и капризная местная кинопогода дорогую и классную игрушку.