Виталий Нуриев
С самого начала фигура литературного негра кажется неубедительной.
Кадр из фильма
Новый фильм Романа Полански «Призрак», который сегодня выходит на российские киноэкраны, привлекает к себе внимание самой атмосферой скандальности, окружающей его создателя. Мировая общественность пристально следит за злоключениями режиссера с сентября прошлого года, когда его задержали в Швейцарии по обвинению более чем 30-летней давности.
В 1978 году Полански сбежал из США до того, как суд над ним успел завершиться. Обвиняли его в изнасиловании несовершеннолетней. До сих пор время от времени какая-нибудь семидесятническая старлетка нет-нет да и вспомнит, что режиссер ее когда-то изнасиловал. Между тем однозначно относиться к ситуации трудно: Полански не похож на невинного ягненка и известен неравнодушием к малолеткам.
Новый фильм Полански «Призрак» тоже в невинность не играет. Это экранизация одноименного бестселлера Роберта Харриса. После своего выхода в 2007 году книга хорошо пошумела. Почти четыре сотни страниц политического триллера про то, как британский экс-премьер нанимает литературного негра отредактировать (читай: написать) свои мемуары. Шум поднялся из-за чрезвычайной схожести книжного министра Адама Лэнга и реальной политической фигуры – Тони Блэра. При том что и само имя Харриса на обложке заставляет кое о чем задуматься, как-никак он был политическим обозревателем в газетах Observer и Daily Telegraph и никогда особо не боялся открыто критиковать Блэра, кого даже в одном своем интервью на радио ВВС назвал литературным негром Буша.
Над экранизацией Харрис работал вместе с Полански. Вдвоем они переносили на экран политические скандалы, которыми полнится книга, укладывали в два с небольшим часа экранного времени суть обвинений против Лэнга–Блэра. Однако это содружество маститого автора-публициста и статусного кинематографиста не уберегло фильм от пристального разбирательства. Причем политическая скандальность ушла на второй план, а ее место заняли споры о том, насколько фильм реалистичен, если вообще он стремится быть таковым, потому что книга вроде бы стремилась. То же радио ВВС, например, камня на камне не оставляет от аргументации Полански, когда на арену выводится Международный уголовный суд со своими обвинениями против Лэнга.
Оставим в стороне вопросы соответствия правовым реалиям и посмотрим на фильм как на некое художественное высказывание, не стремящееся нашу реальность отображать доподлинно (что в отношении политического триллера оправдать трудновато). У Полански в «Призраке» хватает других противоречий, которых с течением экранного времени не становится меньше, наоборот, они всё накапливаются и накапливаются. С самого начала фигура литературного негра (в исполнении Юэна МакГрегора) кажется неубедительной. Реакции героя просты, поведенческая мотивация понятна, но ему явно не хватает глубины. Эта его какая-то набросчатость, недалекость сначала принимается за наивность, потом, к концу, за совершенную глупость. Только уважение к Полански удерживает от вопроса, как успешный литературный негр, искусный писатель, попавший в услужение к высокопоставленной особе, может оказаться откровенным глупцом? Шероховатости ролевого наполнения еще больше проступают в игре МакГрегора, который все-таки актер средней руки. При желании легко отыскать и прочие ролевые, сюжетные диссонансы.
На другую чашу весов остается поместить лишь актуальность заявленной темы. Не политическую. Пониже. Полански не одинок. Тему литературной кабалы кинематограф последнего времени препарирует частенько: тут и француз Клод Лелуш (в «Железнодорожном романе»), и швейцарец Ален Гспонер (в фильме «Мои слова, моя ложь, моя любовь»). Что ж, тема занятная. Литературных негров вокруг нас гораздо больше, чем можно себе представить. Далеко ходить не надо. На полке в книжном стоит иностранный бестселлер, он и у нас несет издателю золотые яйца. Кто автор прекрасного перевода? Конечно же, переводчик. А может, и нет. Бывает, перевод полностью переписывает редактор, как литературный негр, которому платит издатель. Потому что с халтурщика-толмача спрос невелик – должности переводчика штатное расписание крупных издательств, увы, не предусматривает.
