Сергей Макарычев
Виши Ананд уступил Хикару Накамура (справа) в решающей блицпартии предпоследнего тура. Фото с сайта www.zurich-chess-challenge.com
Менее трех недель отделяют нас от начала главного события первой половины 2016-го – турнира претендентов на мировую шахматную корону, который стартует 10 марта в Москве. Как я уже не раз отмечал, подготовка к этому соревнованию требует от участников как глубокой дебютно-аналитической подготовки, так и поддержания навыка практической борьбы с сильными оппонентами, для чего им желательно не прекращать выступления на турнирах достаточно высокого уровня. Очевидно, что эти направления подготовительной работы невольно вступают в противоречие друг с другом, требуя от каждого из участников делать достаточно непростой для себя выбор.
Впрочем, проблема эта отнюдь не нова, а если в ее контексте вспомнить о «делах минувших дней», то можно прийти к выводу, что едва ли не все великие чемпионы прошлого отдавали предпочтения домашней подготовке, запираясь на несколько месяцев в кабинетной тиши, готовя для своих будущих соперников коварные дебютные новинки. Однако, упоминая об этом, надо помнить о двух обстоятельствах, которые принципиально отличали тогдашние соревнования от нынешних. Во-первых, в тех давние годы претендентские форумы были настоящими марафонами, в которых участникам нужно было сыграть не 14 (как сейчас), а около 30 партий. Что побуждало их экономить силы, помня о том, что мощная игра на финише наверняка окажется куда важнее и значимей резвого старта. Так, например, Виктор Корчной – победитель первого круга турнира претендентов 1962-го года – финишировал в итоге только пятым – третьим с конца!
Разумеется, сейчас, когда восьмерым гроссмейстерам предстоит сыграть не по 26 или по 28 партий, а всего лишь по 14, этот аргумент утрачивает свою силу. А кроме того (и это – во-вторых!) тогда в шахматном мире проводилось очень мало крупных соревнований, чего нельзя сказать о нынешнем времени. Иными словами, каждый из претендентов 2016 года вправе был принять то или иное решение в полном соответствии со своими представлениями об оптимальном режиме подготовки. И все они – за исключением семикратного чемпиона России Петра Свидлера и отчасти Веселина Топалова – сделали выбор в пользу практической игры.
Однако, как говорится, практика – лучший критерий истины, поэтому делать с умным видом какие-либо выводы можно будет только в конце марта, но если случится так, что питерскому гроссмейстеру удастся всерьез включиться в борьбу за победу в соревновании, а то и выиграть турнир, то это явится настоящим триумфом заветов патриарха отечественных шахмат Михаила Моисеевича Ботвинника!
Еще одно обстоятельство, точнее, сопоставление, невольно навеянное «делами давно минувших дней», состоит в том, что крупные успехи, достигнутые в предшествующий главному матчу или турниру период, нередко оборачиваются для триумфатора горьким разочарованием. Хрестоматийный пример этого был явлен шахматному миру в 1927 году, когда после блистательной победы на супертурнире в Нью-Йорке чемпион мира Хосе-Рауль Капабланка уступил свое звание в Буэнос-Айресе – в матче с Александром Александровичем Алехиным.
Конечно, две яркие победы американца Хикару Накамуры на турнирах в Гибралтаре и Цюрихе при всем желании трудно сравнивать с победой Капабланки в Нью-Йорке, да и московский турнир претендентов – это не грандиозное сражение третьего и четвертого чемпионов мира.
Но все же одно обстоятельство незримо роднит события, разделенные 89 годами шахматной истории. Дело в том, что оценки болельщиков и ожидания любителей шахмат обусловлены почти исключительно результатами последних турниров. Именно поэтому великий кубинский шахматист выходил на поединок с не менее великим соперником (хотя тогда об этом еще не знали) в качестве суперфаворита, что, безусловно, сыграло с ним злую шутку. Ведь мы живем отнюдь не в безвоздушном мире, поэтому общественная атмосфера, в частности атмосфера болельщицких ожиданий, обладает мощной обратной связью, которую очень трудно, почти невозможно обрубить...
Так или иначе, но после победы на турнире в Цюрихе, в котором Хикару Накамура смог на финише догнать и обойти по дополнительным показателям экс-чемпиона мира Виши Ананда, американский шахматист стал восприниматься как едва ли не главный фаворит турнира претендентов, хотя по своему текущему рейтингу он и занимает лишь шестое место в списке сильнейших.
Что же представлял собой цюрихский супертурнир?! Это традиционное двухкруговое соревнование, в котором соперники сначала сражались в полуклассические шахматы с весьма экзотическим контролем «40+30», а затем проводили второй «чисто блицевый» круг. При этом каждое очко, добытое в «полуклассике», засчитывалось с двойным коэффициентом, что выглядит достаточно логично и справедливо. Кстати, какой затаенный смысл скрывается за загадочными цифрами «40+30», характеризующими регламент круга первого? Цифры эти означают, что в дополнение к основному временному капиталу, составляющему 40 минут, шахматистам после каждого сделанного ими хода добавляется по 30 секунд. В пересчете это означает один час на первые 40 ходов с последующей «быстрой» игрой до конца партии.
Столь скороспелый регламент де-факто превращал Хикару Накамуру – второго номера блицевого и быстрого рейтингов – в главного фаворита соревнования, хотя гарантировать успех «американского самурая» в компании с Виши Анандом, Владимиром Крамником, Анишем Гири, Левоном Ароняном и Алексеем Шировым было, конечно же, невозможно. Поначалу – как в «полуклассике», так и в блице – лидерство захватывал Виши Ананд, однако оба раза Накамура на финише его настигал, а дышавший в затылок лидерам Владимир Крамник вполне мог рассчитывать догнать одного из них и занять второе место.
Пожалуй, решающей и самой драматичной в соревновании оказалась блицпартия предпоследнего тура, в которой лидеры встречались между собой. Опережая конкурента на пол-очка и имея при этом белые фигуры, Ананд разыграл дебют подчеркнуто сдержанно, словно давая понять сопернику, что не возражает против ничьей. Однако в ответ тот начал «затевать затеи» и позволил экс-чемпиону мира провести красивую комбинацию, которая, как всем казалось, должна была принести ему победу не только в этой партии, но и в турнире в целом.
Но... блиц есть блиц! А добившись в стыковой партии ничьей, американец обыграл затем в последнем туре Левона Ароняна и по дополнительным показателям обошел Ананда, который сыграл вничью с Владимиром Крамником. Яркий финал красивого и зрелищного соревнования!
