Виши Ананд: «Я снова чувствую себя счастливым!»

Виши Ананд с супругой Аруной. Фото Reuters

На завершившемся недавно шахматном турнире претендентов в Ханты-Мансийске право сразиться с действующим чемпионом мира Магнусом Карлсеном отстоял Виши АНАНД. Индийский гроссмейстер рассказал Марине МАКАРЫЧЕВОЙ о хорошей игре и шансах на победу, вере в свою звезду и поддержке семьи.

– Виши, я вас поздравляю! Это был очень сложный турнир, не так ли? 

– Да, конечно, это был сложный турнир. Даже после того, как я выиграл в девятом туре у Веселина Топалова, у меня было чувство, что стоит всего раз оступиться и – несмотря на солидный отрыв – ситуация может стать для меня весьма непростой.

Но когда дела идут хорошо, то трудности окрыляют, словно попутный ветер. Поясню. Когда вы играете плохо, то все проблемы кажутся более сложными, чем являются на самом деле, если же играете хорошо, то те же проблемы воспринимаются со знаком плюс. Каждый день, возвращаясь в отель,  ты ощущаешь, что сыграл хорошую партию. У меня этого чувства приподнятости не было уже очень давно.

Скажу честно: до того, как я приехал сюда, я даже не отваживался всерьез задумываться о своих шансах на победу в турнире и тем более оценивать их. Я считал, что лучше об этом не думать, нужно приехать и просто начать играть. Но все сложилось на удивление здорово!

– То есть  до начала турнира вы не предполагали, что сможете его выиграть? 

– До турнира я запретил себе даже думать об этом. Я решил, что просто приеду и буду играть тур за туром. Но при этом я, конечно же, желал получить удовольствие от своей игры. Это была ясно осознанная и принятая мною программа-минимум.

Да, одно время я, перефразируя Шекспира, всерьез сомневался: «to be, or not to be?» – играть или не играть? Но однажды утром встал и подумал: «Зачем мне отказываться от такого хорошего турнира?» И эта смена позиции, смена угла зрения, смена восприятия...  развеяла все сомнения. Я решил играть. Причем играть без надрыва, без жестко поставленной спортивной цели. Повторюсь еще раз: я решил просто получить удовольствие от игры в очень сильном и интересном турнире.

– Со стороны казалось, что, выбрав для себя эту творческую парадигму, вы решили не рисковать. Это так? 

– Я бы описал происходящее несколько иначе. Я сказал бы, что на таком турнире, как этот, – на турнире претендентов... надо всегда помнить о текущей спортивной ситуации. И я всегда действовал с оглядкой на нее. Однако сказанное не означает, что я старался избегать риска в принципе.

Конечно, когда говорят о риске в шахматах, то обычно имеют в виду риск принятия ответственных интуитивных решений. В свое время в этом компоненте шахматной игры я был очень неплох. Однако такая игра требует абсолютной уверенности в себе и, если хотите, столь же абсолютной веры в свою звезду. А эту веру я в последнее время заметно подрастерял. Вроде бы сейчас она потихоньку возвращается, но... с заметным запаздыванием. Я, кстати, нисколько не обманывал себя и совершенно откровенно отдавал себе отчет в сути стоящей передо мной психологической проблемы, но считал, что постепенно стану более уверенным. И в значительной степени эти надежды оправдались.

Если же характеризовать мое выступление в Ханты-Мансийске в целом, то, пожалуй, свою игру на турнире претендентов я мог бы назвать прагматичной, но отнюдь не робкой. Конечно, я не хотел делать никаких «диких» ходов, не совершал «диких» вещей. Я играл очень ответственно, очень «классически». Но, повторюсь, это не означает, что я в принципе желал исключить риск. Потому что если вы поступаете таким образом, то во встречах с сильными соперниками теряете едва ли не все шансы на победу. Необходимо соблюдать баланс... 

– Виши, вам на турнире везло? 

– Нет. Просто это был один из лучших моих турниров. Да, конечно, едва ли не все складывалось так, как нужно было именно мне и именно тогда, когда это было нужно. Например, в первом туре я играл белыми с рейтинг-фаворитом турнира Левоном Ароняном – и выиграл у него. Затем, давайте вспомним, – девятый тур – только-только он нагнал меня, как я обыграл Топалова, а он проиграл Мамедьярову. В результате я снова вырвался вперед, причем на целое очко.

– Владимир Крамник и Левон Аронян усиленно готовились к этому турниру, но выступили не слишком удачно. Почему? 

– Я думаю, что главным отличием между мной и другими участниками на этот раз было то, что я ни разу не дал слабины. Я играл очень стабильно. В самом деле: Крамник, Аронян, Мамедьяров, Карякин, Свидлер и я – каждый из нас выиграл по 3 партии, но я – единственный, кто не проиграл ни разу.

Это было основное отличие: у всех были хорошие моменты, все хорошо сыграли какие-то партии, но я – единственный, у кого не было провалов. Если вы спросите, почему у меня их не было – то я ничего не смогу ответить: у меня нет объяснения. После стольких лет в больших шахматах я сыграл один из своих лучших турниров, сыграл именно сейчас, когда мне это было так необходимо. Это случилось очень кстати. Но объяснений у меня нет. 

– Матч в Ченнаи сложился для вас не слишком удачно. Вы что-то измените при подготовке к новому матчу с Магнусом Карлсоном? 

– Да. У меня есть кое-какие идеи. Я постараюсь их развить в следующие несколько недель. Мне нужно суметь заиграть по-новому. Но самое главное и самое важное – я чувствую себя счастливым, а значит, во мне снова проснулся вкус и к игре, и к шахматным победам.

– Где бы вы хотели сыграть матч? В Норвегии, во Франции, в Индии, может быть,  в счастливом для вас Ханты-Мансийске? 

– Честно говоря, это не имеет большого значения. Я полагаю, что плохо играл у себя на родине отнюдь не из-за психологического давления «родных стен» или чего-то в этом роде. Просто если вы играете хорошо, то играете хорошо, когда же играете плохо, то играете плохо. Я хочу играть хорошо. И не слишком важно, где это произойдет.

– А где сейчас ваша жена Аруна? Вы едва ли не в первый раз за последние годы играете без нее. 

 – Да. Но у нас растет сын – это мой новый босс, он должен готовиться к школе. Так что Аруна не может теперь приезжать на каждый турнир. Но мы, конечно, говорим по 20 раз в день по скайпу. Не только мне, но и ей очень не хватает привычной поддержки. Но, увы, Аруна сейчас просто не может много ездить по миру. 

 – А что вы будете делать сейчас?

– Во-первых, я увижу свою семью, свою жену, своего сына. Несколько дней проведу без шахмат. Будет много мероприятий для прессы, публичных выступлений и встреч. После этого, надеюсь, мы с Аруной сможем ненадолго поехать куда-нибудь в отпуск. Когда он подойдет к концу, появится новая информация о предстоящем  матче и наиболее вероятном месте его проведения. Я начну готовиться, подбирать команду. Но это приятные проблемы. Когда я ехал в Ханты-Мансийск, то не слишком надеялся, что мне предстоит их снова решать. И это очень приятный сюрприз!