Александр Шаповалов За последнее полугодие в Пятигорске прошла серия беспрецедентных судебных процессов о попытке государственного переворота на Северном Кавказе. На скамье подсудимых поэтапно оказывались участники группировки "Джамаат", основной целью которой был захват власти в Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии и организация на их территории исламского государства. Помимо попытки вооруженного переворота им инкриминировалась организация терактов на Ставрополье, унесших жизни десятков человек.
Последнее слушание, завершившееся на днях, подвело черту в процессах над участниками неудавшегося переворота. Их результатом стали приговоры, вынесенные более 20 осужденным - в основной массе молодым людям в возрасте до 27 лет, попавшим под влияние экстремистской пропаганды. Однако до сих пор непонятно, каким образом лидерам ваххабитского подполья в течение пяти лет удавалось вести развернутую деятельность буквально под носом у правоохранительных органов.
Все началось в 1996 году, когда при поддержке Шамиля Басаева и Хаттаба в Карачаево-Черкесии стали создаваться религиозные общины - так называемые "джамааты". Основателем местного подполья стал имам мечети селения Учкенен Рамазан Борлаков, который при поддержке арабского капитала открыл собственное медресе для обучения молодежи основам ислама. Однако благонамеренные проповеди постепенно стали принимать форму насаждения идей ваххабизма и призывов экстремистского толка.
Со временем Борлакову стало тесно в родном Учкенене. Для более массового вовлечения жителей республики в сети ваххабизма он находит деньги на строительство нескольких мечетей, в которых назначенные им же имамы продолжали "правое" дело в борьбе с "неверными". Самые преданные идеям радикального ислама ученики проходили диверсионную подготовку в Чечне.
Уже к 1997 году в результате активной деятельности Борлакова сеть "джамаатов" была создана практически во всех населенных пунктах Карачаево-Черкесии. Наладив процесс, Борлаков уехал в Чечню (по некоторым данным, сейчас он скрывается в Панкисском ущелье Грузии). После его отъезда новым духовным лидером ваххабитов стал житель города Усть-Джегута Хызыр Салпагаров. Именно благодаря активным действиям бывшего чабана ваххабитское подполье становится более организованной и грозной силой.
Но нельзя сказать, что жители Карачаево-Черкесии спокойно относились к развернувшейся у них под боком популяризации идей ваххабизма. Приверженцы традиционного ислама перестали посещать мечети, где проводили религиозные обряды новоиспеченные ваххабиты. Нередко выпускников "джамаата" выгоняли из мечетей.
Примерно по тому же пути, что и в КЧР, шло становление "джамаата" в соседней Кабардино-Балкарии. Здесь во главе организации встали братья Аслан и Руслан Беккаевы. При их непосредственном участии с конца 90-х в ряде районов республики активно создавались военизированные группы, сооружались тайники с оружием. В селении Чегем-2 был оборудован учебный центр, где ваххабиты под руководством инструкторов из арабских стран проходили обучение военно-диверсионному делу. В состав группировки в период 2000-2001 годов входили свыше 200 радикально настроенных молодых людей, большая часть которых сейчас в розыске и всего 10 понесли наказание.
Салпагаров и братья Беккаевы изначально понимали, что рано или поздно они должны будут объединиться для достижения общей цели, и уже к 2000 году происходит слияние "джамаатов" обеих республик и создается платформа для вооруженного мятежа. В качестве военного лагеря была выбрана заброшенная ферма на плато Бечасын, находящемся на стыке Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии и Грузии. Именно отсюда боевики и собирались начать свое наступление, открыв так называемый второй фронт и оттянув часть федеральных сил из Чечни.
В ходе первого этапа операции банда планировала взять под свой контроль горные районы Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии, а затем с помощью отряда Руслана Гелаева, который должен был прорваться на помощь боевикам из Панкисского ущелья, захватить власть в одной из республик. Военная операция была запланирована на лето 2001 года. Однако участники группировки были арестованы во время проведения крупномасштабной операции правоохранительных органов по задержанию организаторов терактов в Минводах, Ессентуках и карачаево-черкесском селении Адыге-Хабль.
Позднее специалисты установили, что найденные на высокогорной базе взрывчатые смеси по своему составу схожи с теми, что были замаскированы в автомобилях, используемых для совершения терактов. Начались аресты, и, чувствуя, что тучи сгущаются, многие из руководителей "Джамаата" успели скрыться в горах, а впоследствии перейти через российско-грузинскую границу и присоединиться к отряду Руслана Гелаева. Среди них Ачимез Гочияев, братья Беккаевы и большая часть объединенного отряда карачаевского и балкарского "джамаатов". Меньше повезло Хызыру Салпагарову, которого сотрудники ФСБ арестовали в июне прошлого года по пути в Грузию, когда у него сломался автомобиль. Когда ему предъявили обвинение в попытке вооруженного захвата власти, он не стал отпираться и согласился показать лагерь. В октябре прошлого года, будучи уже под арестом, лидер "Джамаата" осознал трагические последствия реализации замыслов руководимой им группы и сделал на этот счет сенсационное заявление. Его суть сводилась к тому, что на территории Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии или других республик создание унитарного шариатского государства невозможно и неминуемо приведет к большой крови. Он призвал мусульман Северного Кавказа "не поддаваться на подобные провокации, а старейшин - разъяснять молодежи смысл ислама".
Именно в толковании "истинного ислама" между Салпагаровым и другим организатором государственного переворота Ачимезом Гочияевым, ныне находящимся в федеральном розыске по обвинению во взрывах жилых домов в Москве и Волгодонске, возникли серьезные разногласия. По словам Салпагарова, Гочияев только "прикрывался исламом и компрометировал религию, убивая женщин и детей за деньги, полученные от Хаттаба и международных террористов". Именно поэтому Салпагаров впоследствии и отказался от сотрудничества с организатором взрывов жилых домов.
Аресты ваххабитов продолжались вплоть до ноября 2001 года. Несколько боевиков были задержаны грузинскими пограничниками, а затем экстрадированы в Россию. Среди "наполеоновских" планов заговорщиков были и совершенно нереальные, такие, например, как присоединение к халифату Абхазии с тем, чтобы получить выход к морю, или выдвижение ультиматума Украине о возврате "исконно мусульманских" крымских земель с последующим присоединением Крыма к халифату. Наверняка руководители заговорщиков прекрасно понимали, что их планы обречены на провал, а рядовые исполнители просто фанатично выполняли их приказы.
Судебные слушания по делу о попытке государственного переворота были разделены на несколько этапов. Процессы над заговорщиками, несмотря на многочисленные ходатайства их адвокатов, проходили в закрытом режиме. За попытку вооруженного свержения власти и совершение ряда других тяжких преступлений все преступники были приговорены к длительным срокам заключения. Исключением стал более мягкий приговор в отношении троих несовершеннолетних. Что касается Хызыра Салпагарова, то, несмотря на требование прокурора приговорить его к пожизненному заключению, решением суда он был осужден на 19 лет строгого режима. Возможно, сыграло свою роль запоздалое раскаяние бывшего амира.
Впрочем, на прошедшие в Пятигорске суды есть и другая точка зрения. По мнению ряда местных чиновников и адвокатов подсудимых, обвинение в попытке свержения власти чересчур раздуто, поскольку группа фанатичной молодежи не могла представлять серьезную угрозу для государственности на Северном Кавказе. О том, что ваххабизм не нашел массовой поддержки среди местного населения, а серьезной подпольной организации в республиках никогда не существовало, неоднократно заявляли представители властных структур Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии. Возможно, далеко идущие планы "Джамаата" действительно были неосуществимы и не представляли угрозы государственности, но как это объяснить родственникам людей, погибших в результате терактов, совершенных заговорщиками?
Сегодня нетрудно предположить, что пока окончательно не перекрыты финансовые потоки из арабских стран и остается очаг напряженности в Чечне, в соседних с ней республиках подполье по-прежнему существует, только теперь деятельность ваххабитских организаций носит более законспирированный характер. А раз так, то угроза если не свержения государственной власти, то совершения очередных терактов на Северном Кавказе все еще остается.
