Снял ботинки – снял кино

На выставке рассказывают историю отечественной киноиндустрии за сто лет. Фото с сайта www.vdnh.ru

В павильоне «Радиоэлектроника» на ВДНХ до 23 октября открыта выставка «Вам и не снилось… Искусство создания кино: идеи, процессы, профессии». По случаю Года российского кино здесь рассказывают о работниках, жанрах и техническом оснащении отечественной киноиндустрии и о том, как это все менялось за более чем 100-летнюю историю. Выставка, по сути, – лабиринт: в нескольких залах тесно переплетаются история, магия кино, обыденность кино и необычные смыслы, рождающиеся от соседства объектов.

Полгода назад здесь же шла подробная мультимедийная выставка про анимацию во всех ее проявлениях Watch me move – другой увлекательный лабиринт про богатство отдельно взятого явления (в диапазоне от анимированных фигурок в черно-белых коротышах зари кинематографа и stop-motion-сценок до «Симпсонов», аниме и компьютерных спецэффектов). Экспозиция по российскому кино не столь пестрая, хотя тоже информативная, точнее сказать – ликбезная.

Обувь незримых участников съемочного процесса – туфли актрисы, шлепки осветителя, тапки сценариста и тд. Фото с сайта www.vdnh.ru

Тут стоит упомянуть, что у ярлыка «Год кино», мягко говоря, не слишком хорошая репутация: с одной стороны, в московском метро запустили тематические вагоны (с кадрами и историями из фильмов, естественно, про войну), с другой – критическое сообщество сетует на системный кризис индустрии, плохие фильмы и вообще говорит чуть ли не о гибели этого самого кино. В этом году конкурсные программы сочинского «Кинотавра» и выборгского «Окна в Европу» продемонстрировали полный спектр – от беспомощности и конъюнктуры до равнодушия ко времени, в которое снимается кино. В таких ситуациях только и остается, что обратиться к истории.

«Вам и не снилось» диагнозами, конечно, не занимается, хотя в павильоне несложно найти фигу-другую: в первой же комнате, где к полу прибита обувь участников съемочного процесса – туфли актрисы, шлепки осветителя, тапки сценариста, – информационный блок заканчивается фразой «Питчинги в Фонде кино никто не отменял». Выше – история продюсера в родном отечестве: сначала в дореволюционную Россию пришла французская кинофирма «Пате», привлеченная потенциальной 126-миллионной аудиторией; затем настало время одного из первых российских продюсеров Александра Ханжонкова, отставного подъесаула и важной фигуры в зарождающемся синематографе; строгая советская структура «Госкино»; предприимчивые 80–90-е с их «кооперативным кино»; и наши дни со всем продюсерским разнообразием и вновь главным инвестором в лице государства.

Дальше – зала с многоступенчатым зиккуратом, посвященная труду сценаристов и кинематографическим жанрам. Пирамида состоит из своего рода скамеек: примостился на длину белоснежных наушников – посмотрел сцены из фильмов разных жанров; аналогичная функция у столиков с экранчиками, расставленных полукругом вдоль стены. 

Там показывают нарезку из трех-четырех лент: например, в разделе «фильм-катастрофа» – фрагменты из «Экипажа» Митты, «Метро» Мегердичева, а также трейлер «Ледокола» Хомерики. Между экранчиками, под стеклом, – сценарные тетради «Начала» Панфилова и «Зеркала» Тарковского, такое соседство анахронизма и прогресса. 

Мария Шалаева, Александр Панкратов-Черный и Александр Яценко изображают выбранную посетителем эмоцию. Фото автора

Если заглянуть внутрь лавочного зиккурата – можно полистать книги для сценаристов и постучать на двух печатных машинках – крупной, марки Optima, и поменьше, переносной. Следом – режиссерская комната: на стене – фотографии со съемок с Эйзенштейном, Тарковским и другими важными фигурами, проекторы крутят видеоэссе об особенностях киноязыка, «почерка» больших постановщиков; к уже названным добавляются Параджанов, Герман, Муратова, Сокуров. За режиссерами – актеры: с видеопримерами характерных артистов, исполнителей одной роли, лицедеев с диапазоном. Тут же – пульт управления эмоциями: кнопки «влюбленность», «ненависть» или «страх» заставят Марию Шалаеву, Александра Панкратова-Черного и Александра Яценко изобразить выбранное переживание. Комната не только веселит манипуляторов и начинающих режиссеров, но и демонстрирует эволюцию актерской игры: играть в пантомиму с Панкратовым-Черным, очевидно, проще, зато Шалаева с Яценко ищут не столько узнаваемость, сколько органику эмоции.

Далее – техника и антураж: операторы, костюмеры, звукорежиссеры, свет, саундтрек, монтаж и плакаты – уже с видом на входную/выходную дверь. Отдельного упоминания заслуживают две комнаты, демонстрирующие приемы озвучания: при помощи пары вилок можно заставить петь шпаги в сцене из мюзикла «Д'Артаньян и три мушкетера», а подушка, допустим, с крахмалом хорошо симулирует ходьбу по снегу (иллюстрация – сцена из «Девчат»).

Впрочем, зал с костюмами тоже красноречив: практически через запятую тут расположены мини-пепелац из «Кин-дза-дза», устрашающего вида маска из «Матильды» Алексея Учителя, дугообразные мечи и все обмундирование казахского супергероя из «Защитников», а куртка Данилы Багрова из «Брата» повисла на стуле. Карта Года российского кино во всей красе: соседство прошлого и будущего с креном в сторону первого. Ностальгия побеждает критическую дистанцию, а будущее – лишь на расстоянии нескольких месяцев до проката; сегодняшнего и недавнего практически нет, только обрывками. «Вам и не снилось», конечно же, ретроспекция, один из способов пройти по истории кино, но эта фигура частичного отсутствия тоже показательна. Главное, чтобы такой фигурой не стал весь современный отечественный кинематограф.