На грани документального и художественного

Семья Касселли со своими слонами. Кадр из фильма «Цирковая династия»

Центр документального кино на Зубовском бульваре – крутая культурная площадка. Возможно, самая крутая на сегодня в Москве. Только в этом сезоне я посмотрела там такое количество (не отечественных) новых, интересных и качественных документальных фильмов!.. В рамках то и дело проводимых различных фестивалей и в рамках «Образовательного субботника»: это когда ЦДК при поддержке какого-нибудь посольства показывает фильм на английском языке, после чего педагог – носитель языка из BKC International House выходит к аудитории и разбирает вместе с ней фильм. Очень полезная штука! 

В последний раз на «Образовательном субботнике» картина была… сложно подобрать определение – тяжелая? (уж воистину не легкая…), – посвященная эвтаназии в Европе. Под названием «Терри Пратчетт: выбирая смерть» (режиссер Чарли Рассел, Великобритания, 18+). В фильме  писатель выступает главным героем, мыслителем и наблюдателем. Все знают писателя Пратчетта и его справедливо-парадоксальные высказывания: «Ненормальное всегда становится нормой, главное – дать ему немножко времени», «Тот, кто создавал людей, кем бы он ни был, допустил одну большую ошибку: люди так и норовят встать на колени», «Человек, которого можно купить, как правило, ничего не стоит». И так далее. В основе фильма – размышления Пратчетта над вопросом, который встает перед неизлечимо больным человеком: бороться за жизнь до последнего или отказаться от нее самому. Когда Пратчетту был поставлен диагноз «болезнь Альцгеймера», он опубликовал открытое письмо об эвтаназии и не раз публично высказывался о добровольном уходе из жизни в случае, если его состояние будет стремительно ухудшаться.  

Терри Пратчетт пожимает руку человеку, который скоро на наших глазах добровольно уйдет из жизни. Кадр из фильма «Терри Пратчетт: выбирая смерть»

…Давно я не испытывала такой жути. Не от факта – по факту я как раз за эвтаназию – от исполнения и окружения. В фильме представлены три случая – три решившихся на уход человека; один случай рассмотрен и показан подробно. Мужчина средних лет, голливудский типаж «благородный отец семейства». Абсолютно спокоен. Спокойно подписывает бумаги, спокойно выслушивает инструкции врача; рядом жена, выкладывающая перед ним маленькие шоколадки – типа какую хочешь выбрать, любимый, чтобы закусить яд? Напряжен один Пратчетт, который находится тут же (и который жмет руку уходящему – за пять минут до того, как…). Сам уход быстр и безэмоционален – человек выпил протянутую ему мензурку, голова склонилась набок – все. И от того, что это происходит в чудесном светлом доме со стеклянными стенами, через которые виден чудесный зеленый сад, становится совсем не по себе. Вопил бы изможденный больной, находящийся в невыносимых условиях, – слова бы не сказала, но уравновешенный симпатяга средних лет, посреди всех этих красот… По окончании показа, как всегда, ожидалось обсуждение фильма с очередной преподавательницей языковой школы ВКС-IH (выпускницей Лозаннского университета и специалисткой по коммуникативной методике), но я спешно бежала из зала. Настолько было непонятно, чего тут обсуждать.

В очередной раз я появилась в ЦДК в минувшую среду, то есть позавчера, в день открытия фестиваля документального кино стран Северной Европы North way. Фестиваль начинали лентой датчанина Андерса Рииса-Хансена «Цирковая династия» («The Circus Dynasty»), который я уже посмотрела на съемках передачи «Смотрим, обсуждаем» («Культура»), пришла тогда в неописуемый восторг и теперь рвалась пообщаться с режиссером. 

О фильме. Две знаменитые европейские цирковые династии: семья Бердино (более многочисленная) и семья Касселли (более известная), выступают вместе уже 20 лет. В один год родились их дети – Патрик Бердино и Мэри-Лу Касселли, которые вместе росли, вместе овладевали профессией… У них общий номер на арене, общий досуг, общие интересы – и общее чувство. Произошло то, на что надеялись обе династии: молодые люди влюбились друг в друга, они встречаются. Семьи ставят на блестящую молодую пару, планируя в будущем объединиться в родственном смысле, прикидывая выгоды такого союза. Ради этого они готовы идти на потери – к примеру, на глазах у зрителя Касселли получают заманчивое предложение в виде шестилетнего контракта от знаменитого американского цирка «Барнум энд Бейлис», но отказываются от него. Разделить молодых – как  это можно? 

…Все как в сказке: налаженный бивачный быт, невидимая публике сторона с репетициями и уходом за животными – слонами и лошадьми (один из моих любимых кадров – папа Касселли, по утрянке командующий слонам: «Внимание! Гадить!» – и послушно исполняющие команду животные. Причем прямо в подставленные лопаты, дабы сразу отправлять продукты жизнедеятельности в бочку). И видимая – классные номера в ходе красочного представления. Номер Мэри-Лу: она стоит на слоне, а ее брат-подросток, подброшенный другим слоном,  взмывает вверх и приземляется ей на плечи. (Не очень понимаю, как раз за разом выдерживает ее позвоночник, тем не менее.) Их общий номер с Патриком: он выезжает на лошади, вращая в руках Мэри-Лу, как тросточку. И так далее. 

Как вдруг все это внезапно заканчивается. Патрику, похоже, ударяет моча в голову: он громит трейлер и посылает Мэри-Лу, о которой совсем недавно говорил: «У меня – самая лучшая девушка на свете!», – куда подальше. Она, видите ли, слишком много общается с молодыми людьми – без конца пишет эсэмэски, о чем Патрик самолично и с надрывом докладывает камере. Как известно, милые бранятся – только тешатся: зритель ждет разрешения конфликта и хеппи-энда. Как бы не так! Под сокрушенные вздохи и взгляды родителей молодые расходятся. Они вообще перестают общаться. Уже нет общего номера; надежды на будущее рушатся… В конце концов семья Касселли горестно собирается и отбывает в Венгрию (мама Касселли – за рулем трейлера, они вообще все делают сами, не только выступают), откуда поступило очередное предложение. Патрик даже не приходит попрощаться с людьми, с которыми прошла вся его жизнь…

Режиссер Андерс Риис-Хансен (справа) вместе с послом Дании в России Томасом Винклером (слева) перед показом «Цирковой династии» в ЦДК. Фото  автора

Первое, что спросил ведущий Владимир Хотиненко у аудитории «Смотрим, обсуждаем», – правильно ли поступили родители, соблюдая нейтралитет и не призвав детей к порядку, ведь на кон было поставлено будущее, и правильно ли поступили дети, поддавшись эмоциям, отдав им, так сказать, приоритет? Поразительная вещь – едва ли не половину аудитории составляли молодые девчонки и ребята из цирковых училищ, которые хором заявили: неправильно, чувство – чувством, а дело – делом, надо было брать себя в руки и работать вместе дальше. А вот люди в возрасте высказывали противоположную точку зрения: ужасно жалко, что так все произошло, но родители молодцы, что не стали настаивать, вмешиваться и диктовать. 

Я высказалась в том духе, что многое меня восхищает в этом фильме – существование героев локоть к локтю, страшно респектабельные и обаятельные деды семейств – один директор цирка, другой – шпрехшталмейстер, но больше всего меня восхищает то, что документальная лента оставляет впечатление художественной – я не понимаю, как это снято. Везде, что ли, были расставлены камеры, к которым герои ходили исповедоваться?.. Почему в своих размышлениях, сетованиях, повседневной жизни они абсолютно не замечают оператора с камерой? Как такого можно  добиться? 

В студии на обсуждении «Цирковой династии» присутствовали эксперты. Один, неизвестный мне литератор, с ходу заявил, что все подстроено, срепетировано и сыграно. Более компетентный в цирковом деле Эдгард Запашный возразил: он отлично знает обе семьи, более того, присутствовал на вручении Мэри-Лу «Золотого клоуна» (главного приза фестиваля в Монте-Карло, который считается цирковым Оскаром) как раз в разгар их с Патриком романа и уверяет всех, что Мэри-Лу была неприступна, как скала, хотя ее десятками атаковали молодые люди. Следующее его заявление, впрочем, мне понравилось меньше – на тему, что в России цирковым лучше приходится в том плане, что им не надо самим водить трейлеры, лопатить навоз и отрывать билеты на входе (а билеты на входе отрывает блистательная Мэри-Лу). Проще – это точно. Очень у нас звездить любят, и чтобы непременно – слуги.

…Короче, сидела я позавчера в кафе ЦДК в ожидании датского режиссера, который должен был выступить перед показом своего фильма (а сперва дать мне маленькое интервью), и выслушивала сводки от устроителей: «Он не знает Москвы», «Он не может поймать такси от «Метрополя». (В общем-то к иностранцу, впервые посетившему Москву, вполне можно было приставить человека в сопровождение…) Наконец, Андерс появился – загорелый, синеглазый, обаятельный, и я смогла задать ему свои вопросы. Я узнала, что «Цирковую династию» он снимал два года, с 2012 по 2014-й, – вот просто поселился вместе с героями, честно предупредив их, что это будет утомительно. Цирковые обожают глянец, интервью и все такое, а ему совершенно не надо было, чтобы они, расправив плечи и вздернув подбородок, демонстрировали голливудскую улыбку. И он добился их естественности в кадре, но стоило отлучиться на неделю – как он заставал опять вот это: браваду и подиум. Обычно цирковые не любят, чтобы показывали их «кухню», предпочитая, чтобы их показывали в блеске огней манежа, но ему удалось это сломать. Он считает свой фильм вызовом скучной документалистике; «Цирковая династия» уже вовсю разъезжает по фестивалям – от Амстердама до Торонто – и уже вышла на DVD. Он хотел снять человеческую историю двух  династий, не суженную только до истории любви двух ее юных представителей, а скорее историю соединения и разрыва двух цирковых кланов. А вообще он очень любит цирк и не считает это плохим вкусом. 

Я бы много еще о чем спросила Андерса Риис-Хансена (и рассказала бы ему про популярный у российских документалистов ужасный жанр – «докудрама»), но в затылок дышали два посла – шведский и датский, а также съемочная группа канала «Культура». Еще мы с ним успели выяснить, что у нас общий друг – известный датский радиожурналист Йон Калдан, на чем и вынуждены были расстаться. 

Господа, смотрите хорошее документальное кино, местами оно гораздо лучше художественного!