Ахмед Магомедов В результате процесса демократизации российского общества, в религиозной ситуации страны произошли принципиальные изменения. В отношении государства к религии и религиозным объединениям они нашли отражение в законодательстве страны, в практической его деятельности. Еще более существенные перемены произошли в общественном сознании людей: возросли авторитет религии, доверие к религиозным объединениям, надежды на них в деле духовного оздоровления общества.
Все эти процессы наглядно проявились и в Дагестане. Дагестанцы хорошо знакомы с качественными и количественными сторонами возрождения религии и всех религиозных институтов в стране и республике.
В Дагестане, крае многонациональном и многоконфессиональном, в котором в силу многих причин вопросы государственно-конфессиональных отношений занимают важное место и затрагивают интересы широкого круга людей, проект документа, предлагающего теоретическое обоснование политики Российского государства в сфере свободы совести, вероисповедания и определяющего области взаимоотношений власти и конфессий в новом веке, не остался незамеченным.
Наша республика многоконфессиональная, хотя большая часть дагестанцев исповедует ислам. Дагестан - составная часть России, в которой православие представляет самую многочисленную конфессию. Какое-либо предпочтение со стороны государства одной из этих двух конфессий не может не привести к ущемлению другой стороны, не говоря о правах других религиозных меньшинств. Поэтому, на наш взгляд, государству необходимо сдерживать претензии представителей той или иной конфессии занять особое исключительное положение в стране или отдельном регионе.
Это, однако, не означает, что государственные органы должны игнорировать неравнозначную социальную роль той или иной конфессии в конкретном регионе. В этом мы согласны с разработчиками концепции государственно-конфессиональных отношений, специалистами Российской академии государственной службы (РАГС).
Законодательство о свободе совести и о религиозных объединениях действительно передает органам власти значительные права и возможности, такие, как предоставление религиозным организациям налоговых и иных льгот, оказание им финансовой, материальной и иной помощи, безвозмездная передача имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности, информационная поддержка и т.д. Эти возможности могут реализовываться органами власти в том или ином объеме по своему усмотрению - и на практике они используются на местах для оказания поддержки традиционным конфессиям.
В то же время мы выражаем сомнение в предлагаемых разработчиками концепции формах совершенствования законодательства, когда дополнительными законодательными нормами планируется регламентировать порядок признания за конфессией статуса традиционной, представление ей льгот и государственной поддержки отдельных видов ее социально значимой деятельности. На наш взгляд, здесь возникнет множество вопросов. Традиционная для одного региона России какая-либо конфессия может не являться таковой в другом регионе. Кроме того, законодательное разделение конфессий на традиционные и нетрадиционные может создать проблемы с осуществлением равенства конфессий перед законом в том или ином регионе.
Считаем, что к вопросам изменения законодательства в указанной области в такой многоконфессиональной федеративной стране, как Россия, надо относиться очень осторожно.
В России сегодня остро стоит вопрос об отношении государства к экстремистским религиозно-политическим течениям, об ограждении общества от их разрушительного воздействия.
В нашей республике в силу объективных причин, связанных с распространением ваххабизма и военными событиями 1999 г., одними из первых в РФ перешли к решительным действиям в области защиты от враждебной идеологической экспансии, приняв Закон "О запрете ваххабизма и иной экстремистской деятельности на территории РД". Несмотря на некоторые недоработки, он стал действенной преградой на пути распространения этого экстремистского течения в нашей республике. Думаем, назрела пора принять соответствующие меры и на федеральном уровне.
В проекте концепции, подготовленной специалистами РАГСа, признается, что государству в его вероисповедной политике предстоит соединить реализацию конституционных принципов свободы совести и равенства всех религий перед законом с обеспечением интересов национальной безопасности в духовной сфере, приоритетным вниманием к сохранению, возрождению и развитию исторического культурного наследия народов России, их традиционных духовных ценностей, в том числе религиозных.
Дагестан - одна из республик, где действует свой Закон "О свободе совести, свободе вероисповедания и религиозных организаций", учитывающих местную специфику. Не все его положения соответствуют федеральному закону, есть некоторые противоречия. Принятие концепций государственно-конфессиональных отношений и проведение единой, сбалансированной вероисповедной политики в РФ, на наш взгляд, должно способствовать разрешению подобных противоречий.
Очень важно, на наш взгляд, в концепции государственно-конфессиональных отношений определить позицию государства по отношению к таким характерным чертам современной религиозной ситуации в стране, как политизация деятельности ряда конфессий и проявление клерикальных тенденций в обществе.
В свете дискуссии, которая идет в дагестанском обществе в последнее время, эти проблемы и позиция государства по ним для нас чрезвычайно актуальны. Что считать политизацией, а что - допустимыми процессами в современных отношениях государства и религиозных организаций? Как должны вести себя государство и религиозные объединения в ряде конкретных областей взаимоотношений: в деле благотворительности и социального обслуживания, в сфере образования и культуры и т.д.? На эти и многие другие вопросы новая концепция государственно-конфессиональных отношений должна дать однозначные ответы.
Мы считаем, что светская модель государственного устройства, безусловно, является предпочтительной в сравнении с другими теоретически возможными моделями государственной вероисповедной политики в многоконфессиональном и многонациональном государстве, каковым является РФ. Это должно быть четко отражено в концепции. Так же, как и то, что сотрудничество или партнерство, характер которого приобретают сегодня взаимоотношения между государственными и религиозными объединениями в РФ, не противоречат принципу светского государства, которое предполагает четкое разделение их функций.
С проблемой принятия концепции единой вероисповедной политики тесно связан вопрос о государственных структурах, которые эту политику должны проводить. Проведение продуманной вероисповедной политики государства нуждается в наличии единого информационного поля и базы данных, профессионально подготовленных специалистов, в координации действий государственных структур и т.д.
Этой работой в нашей республике небезуспешно занимается Комитет правительства по делам религий. Мы согласны со специалистами РАГСа - разработчиками проекта концепции, что в целях обеспечения координации и управления отношениями государства с религиозными объединениями, реализации государственной вероисповедной политики необходимо образовать федеральный государственный орган по делам религиозных объединений.
Надеемся, что после принятия федеральной концепции государственно-конфессиональных отношений проблем в этой области станет намного меньше, а четкости и скоординированности органов власти в центре и на местах - значительно больше.
